Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал (ЛП)

Поэтому мы приняли новую и постоянно меняющуюся деловую схему, разделявшую пирог авторских на мелкие кусочки. Вот как было в ранние дни. Если ты писал музыку, ты получал 50 %. Если ты писал текст песни, ты получал 50 %. Если ты занимался и тем и другим, ты получал 100 % авторских за эту песню. Если написал текст, сотрудничая с другим участником группы по музыкальной составляющей, тогда ты получал 75 % авторских за эту песню; человек, с которым ты сотрудничал в музыкальной части, получал 25 %. Если ты не написал ничего — если ты всего лишь был музыкантом, игравшим в студии и ездившим на гастроли — ну, тогда ты не получал ничего по части авторских. Ты получал очень высокую зарплату и довольствовался живыми выступлениями. Для любого в Мегадэт на пике своей карьеры это не было мелочью, особенно когда индоссамент и доходы от мерчандайзинга были внесены в общую совокупность факторов. Для всех нас это была лучшая жизнь, чем мы могли когда-либо представить.

Это было примерно так же сложно, как я всегда себе представлял эту формулу. К сожалению, всякий раз ноль добавлялся к концу формулировки авторских, соответственно увеличивались зависть и ревность, вызывая дальнейшее вмешательство и изменение учета. Если один человек написал текст песни, у всех остальных будет возможность добавить или изменить пару строчек, фактически разделяя текст песни на три или четыре части. То же самое можно было сказать и о музыке. Это было просто невыносимо.

“Разве ни один из вас не может написать долбаную песни в одиночку?” — говорил я иногда.

Был один важный случай во время гастролей в поддержку 'Youthanasia', когда мы обсуждали эту тему во всей ее бессмысленной красе. Это произошло в рамен-магазинчике в Токио. Все четверо из нас были там: я, Ник, Марти, Дэвид. Как это обычно бывало в те дни, центральной темой разговора стала не музыка или сценические выступления, или что-то духовное, а деньги.

“Знаешь что?” — сказал Ник. “Думаю, что у нас должен быть налог на сотрудничество”.

“Что?” Я понятия не имел, о чем он говорил, при этом мне не понравилось, как это прозвучало.

“Ну, знаешь, система, чтобы быть уверенным, что каждому платят деньги, если мы все пишем музку”. Лицо Ника осветилось. Он собирался сказать что-то важное, нечто, чтобы довести до меня свою точку зрения. “Это как Кенни Джи. Он говорит, что не может писать песни, пока все группа не будет с ним сотрудничать”.

Произошла долгая, тягостная пауза. Потом меня прорвало.

“Думаешь, я собираюсь платить тебе за то, что ты будешь моей музой или типа того? Это просто смешно! ”

Обед прошел в тишине после всего этого, и мы все вернулиь в наш номер в отеле.

Где-то по дороге я мысленно отметил, что Мегадэт изменились навсегда. Теперь мы были в первую очередь коммерческой организацией.

Несмотря на распри и ссоры, механизм Мегадэт отлично работал. Я был менее заинтересован в том, чтобы улучшить эти отношения, чем в том, чтобы попытаться выяснить, какого черта меня так тянуло к самобичеванию того или иного рода.

Называйте это духовными поисками, психологической прогулкой, которая помогла мне вступить в контакт с различными мистиками, шаманами и жрецами, практически у всех из которых было что-то интересное, если не сказать сумасшедшее, чтобы предложить по вопросу моего внутреннего смятения.

Я пошел к женщине, которая была духовной целительницей и чей дар был во многом схож с тем, что есть у тех, кто говорит, что у них есть дар: он может быть от Бога, или от Сатаны или она могла быть просто пиздаболкой и ничего могло вообще не произойти. Как бы то ни было, когда я впервые пришел к ней, она знала немало обо мне и провела надо мной работу, благодаря которой мне стало лучше. Я прошел через все процедуры, которые она мне советовала пройти. Я доверял ей. Пока она не позвала гуру поработать над ней. Этот парень провел на ней сеанс акупунктуры и вставил иглу в ее область вагины, которая вызвала у нее неконтролируемые множественные оргазмы. Она бросила своего мужа ради этого индийского раджи, который проводил надо мной “очищение”, используя иглы и банки. Сама процедура была настолько тяжелой, что паренек упал в обморок, но не раньше, чем сообщил, что видел спектральное изображение человека в серебряной чалме, который провозгласил радже: “Теперь я отпущу его”. Это, якобы, было началом моего освобождения от сатанинского влияния, оказывавшего на меня влияние еще в детском возрасте. Затем был филипинский священник, чья процедура по очищению включала в себя видение головы демонического быка, выходящего из моего живота.

Хорошо…я готов первым признать, что все это могло быть херней, но я желал экспериментировать. Я находился в поиске. Чего? Честно говоря, я и сам не знал.

Возможно, ответов. Мира. Сил, чтобы изменить свою жизнь. Я изучил «Введение В Чудеса» Мэри Энн Уильямсон. Я присоединился к группе мужчин и попытался охватить все эти глупости вроде Железного Джона. Я делал все за исключением обращения к Богу, потому что, честно говоря, это было последним место, куда я захотел бы заглянуть.