Мастер

Углубившись в мысли, я не сразу сообразила, что ноги сами выбрали путь. Луна поднялась в небо и проливала мягкий серебристый свет, превращая верхушки деревьев в седые пирамидки.

— Надо быть внимательнее, — пробормотала себе под нос. — Иначе очнусь на краю безды Ёми.

Какая разумная маленькая кобра.

Я вздрогнула, завертела головой по сторорам, пытаясь понять, где Дайске.

— Выходи и показывайся, а не болтай просто так, — угрюмо произнесла, понимая, что больше не собираюсь никого пугаться.

В голове раздался мягкий бархатный смех. Приятный, кстати, ничего похожего на то, что было раньше.

«Интересно, как он выглядел, когда был Крылатым? — вдруг подумала я. — Сацуджинша говорит, что все Кодай-но были прекрасны. Этого гада, наверное, и хромота не портила».

Мысли были странными, но именно они как следует развеселили. Да так, что на моих губах появилась улыбка.

Ну это уже слишком. Но я помогу тебе.

— Может, для начала выйдешь из моей головы? Не приятнее ли побеседовать с девушкой, глядя ей прямо в глаза… — И добавила еле слышно: — Айскелайша?

В следующий миг даже воздух замер, будто кто накинул морозное покрывало. Ещё немного — лёд зазвенит и осыплется на землю.

Я ждала нового смешка, ироничного молчания… чего угодно, только не того, что в следующую секунду поднимется дикий ветер, меня с силой впечатают в мощный столб дерева и жесткие пальцы сожмутся на горле.

Его дыхание было горячим. Только не так, как пишут в романах про любовь, а реально горячим. Словно жар поднимался от расскаленных углей, что под котлами в мире мертвых.

Ещё так подержит немного, и придется лечить ожог.

Лицо было человеческим, кожа — чистая медь. Глаза черные, только вот смотрят так, что чувствуются невидимые крюки, которыми подцепляется твое сердце и тащится через горло наверх.

Череп абсолютно лысый, слева растет кривой рог. В ушах массивные серьги. И улыбка… Цуми, как на таком лице может быть такая улыбка? Смотришь, и забываешь, как тебя зовут. Она даст фору всем признанным красавчикам империи. Даже при том, что в ней сейчас нет ничего доброго и ласкового, а столько яда, что хочется сплюнуть.

Он склонился ко мне и прошептал:

— Довольна, маленькая безрассудная кобра?

От услышанного не в голове голоса, а на самом деле, вдоль позвоночника пронесся разряд молнии.

С ума сойти.

Острые зубы царапнули мочку уха, я вскрикнула от неожиданности.

Дайске ухмыльнулся и отодвинулся, правда, легче от этого не стало, потому что теперь удалось его рассмаотреть полностью. Строение тела ближе к худощавому, но при этом чувствуется сила и не надо обманываться. Вот эта достаточно костлявая рука меня только что чуть не придушила. А черные когти, которыми увенчаны пальцы, запростро могут пропороть кожу и выдрать кусок мяса.

Из одежды на нём просторная накидка без рукавов, перехваченная узким поясом. Вообще видно, что человеческие тряпки — это так, чтобы просто не являться обнаженным, памятуя, что для людей это пунктик.

Физические изъяны не бросались в глаза. С виду обе ноги были одинаковыми, значит, хромота проявляется только при движении, не давая никаких признаков, когда он стоит.

— Нравится? — невинно поинтересовался Дайске. — Всегда знал, что женщины не могут передо мной устоять. Впрочем… не только женщины.

— Очень смешно, — проворчала я, потирая шею. — Если всех пытаться придушить при первой встрече, то, конечно, они будут падать, чтобы… сбить с ног.

Дайске оперся спиной о ствол большой ели и сложил руки на груди.

— Ценю твою сообразительность. Поэтому и решил, что пора встретиться один на один. Заодно и кое-что подскажу. Наверное.

Вместо того, чтобы сказать всё, что я думаю про его появление, навострила уши.

— А если подробнее?

— Аска, где все уважение к богу? Почитание? Обожание?

— Уважаю, почитаю, обожаю. Так что за подсказка?

Он снова рассмеялся:

— Твоя непосредственность — это нечто.

— Ваша привычка называть себя богом тоже ничего, — доверительно сообщила я, понимая, что язык ляпает впереди мозга, но выдержка стала сбоить. К тому же Дайске уже показал, что не любит уравновешенных покорных.

Он сделал шаг вперед, ещё какое-то неуловимое движение и оказался у меня за спиной. Обвил рукой за плечи, вжимая спиной себе в грудь. Я замерла, поперхнувшись собственным вдохом. Медная кожа обжигала, ещё немного — одежда загорится.

— Тоже верно, — прошептал он на ухо. — Знаешь, как мне давно хотелось поиграть с тобой, Аска Шенгай? Но мои знакомцы из божественной четверки такие зануды — слов не подобрать.

— А… Мирунгша? — еле произнесла я пересохшими губами.

Дайске замер. Я вдруг поняла, что слышу, как бьется его сердце. Удивительное дело. У проклятого Кодай-но, считающего себя богом, есть вещи, заставляющие его замолчать.

— А Мирунгшу я тебе покажу, — чуть холоднее, чем до этого, произнес он и выпустил меня. — Его время уже пришло.

После чего прямо из воздуха достал искривленный меч, больше напоминающий демоническую косу, полыхающую рубиновым пламенем.

Я сглотнула.