Мастер Альба

– Не сомневаюсь. Люпусу было достаточно объявить, что те, кто остаётся в засаде, получают двойную долю. Может быть, кто-то и не был согласен, но что делать? Шлюпки затоплены, назад хода нет. А монах, если будет чем-либо не доволен, просто не покажет место, где зарыты сокровища. И по всем пиратским законам он действует справедливо: да, оставшиеся получают двойную долю – но только после того, как закончат бой с преследователями, то есть с нами.

– И они знают – кто мы?

– Полную правду знает лишь патер. Все остальные считают, что мы – просто псы-конкуренты, вчерашние братья, желающие отхватить кусок и себе. Так что стычки с нами они ждут с ненавистью и азартом. Дело предстоит довольно серьёзное. Поэтому высаживаться – только ночью.

– Это так, – задумчиво проговорил Бэнсон. – Под прикрытием темноты можно будет подойти к ним поближе без лишних потерь.

– Вот подходить мы как раз и не будем, – покачал головой Альба. – Нам нужны не пираты. Нам нужен Люпус. А он, без сомнения, уже обманул и Чокнутого, и его людей. Он покинул их, может быть, отдав фальшивую карту, и теперь пробирается к Басре. Там у него, очевидно, надёжная нора, и верные люди, и деньги. Гэри! – Альба повернулся к капитану “Британии”. – Нам следует разделиться. Ты и те твои люди, которые пожелают начать честную жизнь, ночью пройдёте на шлюпке до Басрийского порта. Если вас обнаружит какое-либо военное судно, – представьтесь пассажирами почтового клипера “Марлин”. Он стоит там, в порту. Капитан “Марлина” предоставит любые нужные вам бумаги, – назови лишь моё имя. Кроме того, передай капитану, что я гоню Люпуса вдоль берега, по направлению к Басре.

– Никогда ещё, – сказала в волнении Гэри, – я не отправлялась в спокойное место, когда кто-то готовился к бою. И хотя в последних событиях я – лишь маленький человек, решение всё же приму: в шлюпке со мной пойдут только двое. Наверное, два весла – маловато, но за ночь мы, хотя и содрав кожу с ладоней, доберёмся до порта. Всю остальную команду я отправлю с вами, с береговым отрядом. Потому что на “Скелете” людей было не менее сотни.

– Хорошо, Гэри, – кивнул Альба. – Пусть будет так.

С наступлением сумерек “Британия” была так же покинута, как и уныло мотающийся на якорном канате “Скелет”. Две шлюпки закачались на медленных крупных волнах: в одной – два гребца и вооружённая тяжёлой шпагой женщина в мужской походной одежде, во второй – маленький военный отряд из одиннадцати человек. Вёсла легли на тёмную, слегка подсвеченную луной воду, и шлюпки разошлись. Одна направилась к берегу, вторая – вдоль него, в ночную чёрную даль. Она почти сразу пропала из виду, а вот та, что шла к берегу, – вскоре достигла его. Здесь небольшой, старающийся двигаться тихо отряд разобрал снаряжение и поспешно устремился за невысоким человеком в длинном монашеском балахоне. Шлюпка же была безнадёжно испорчена: два удара громадного топора выбили в её дне дыру длиной в пару ярдов. А отряд, отбежав в глубь берега шагов на сто, по знаку монаха приник к земле, затаился и замер. Его предводитель ожидал недолго, и вскоре стало понятно, чего именно он ожидал: над палубами “Британии” и “Скелета” заплясали, и стали соединяться и вытягиваться к тёмному небу огненные яркие языки. И тотчас, в небольшом отдалении, вскочил с земли и разразился проклятиями невидимый человек. Его поддержали ещё несколько голосов, и двое или трое из них бросились со всех ног к берегу – с наивной надеждой добраться до горящих судов и спасти хотя бы одно из них.

“Вот, значит, вы где”, – повёл капюшоном монах. – “Отменно удобное место”.

И, сделав знак, заскользил, неслышно ступая, в выверенном направлении. За ним, двигаясь так же неслышно, отправились остальные, огибая засаду.

Через полчаса, оставив далеко за спиной неосторожных пиратов, перешли на открытый размеренный бег. Альба на четверть мили уклонился от берега – местность здесь была ровная, если не считать хорошо различимых каменных россыпей и холмов, так что можно было бежать, не рискуя повредить ноги. Любой, оценивающий ситуацию, определил бы, что эта местность более подходит для ночного бега, чем изломанная кромка берега. Этот “любой” и определил.

Они столкнулись нос к носу, на равнине, в лунной ночи – отряд мастера Альбы и люди Энди Чокнутого, сообразившие, что их обманули, и в отчаянной спешке возвращающиеся к оставленному без охраны “Скелету”. Они не слышали шума, создаваемого друг другом, пока одновременно не вывернули из-за края невысокой каменистой гряды.

Альба не стал кричать или иным способом укладывать на землю свою маленькую команду. Мгновенно поняв, что происходит, он выхватил у бегущего рядом Урмуля мушкет и выстрелил – быстро, не целясь. Вот тогда повалились все – и пираты, и команда “Британии”. Но один из пиратов упал, огласив окрестности предсмертным вскриком.

– Хороший выстрел, – прогудел Бэнсон, подползая к монаху.