Мастер Баллантрэ

— А, вот как! — сказал мастер Баллантрэ. — Стал быть, вот какими преимуществами вы пользуетесь в чужой стране. Я вижу, что эти джентльмены, окружающие вас, незнакомы с нашими семейными делами. Они не знают, что настоящий лорд Деррисдир это я, они не знают, что вы мой младший брат, что вы жили в моем поместье, в моем доме, благодаря одному проклятому семейному условию, и они, вероятно, не знают, что Бог свидетель в том, что каждый крохотный участок земли поместья Деррисдир-Баллантрэ принадлежит мне и каждый пенни и шиллинг, которые вы мне выслали, мои. Я уверен, что если бы эти джентльмены знали все это, то они не стали бы сидеть тут с вами, беседовать с вами, так как поняли бы, что те средства, на которые вы живете, вы украли у меня. Я наследник поместья Деррисдир-Баллантрэ, а не вы и вы, присвоив себе то, что вам не принадлежит, вор, клятвопреступник и вероломный брат.

— Генерал Клинтон, — закричал я, — не верьте тому, что говорит этот человек: он лжет! Я секретарь милорда и управляющий его имением и знаю, что в том, что говорит мистер Балли, нет ни слова правды. Человек этот был сначала мятежником, а затем наемным шпионом. Вот и вся его биография в двух словах.

Под влиянием гнева я не сдержался и сказал прямо все, что я про него знал.

— Я знаю о вас больше, чем вы думаете, сударь, — сказал генерал Клинтон. — Мне известны ваши проделки в здешней провинции, и я советую вам удалиться отсюда и не заставлять меня производить следствие относительно некоторых весьма подозрительных случаев. Куда, например, скажите мне, исчез некий альбанский купец Иаков Чу, и куда делись все его богатства? Не можете ли вы мне это объяснить? А затем, не можете ли вы мне также сказать, откуда вы взяли такую массу драгоценных каменьев и дорогих товаров, которые, как мне известно, были в ваших руках? Поверьте, что если я не назначаю судебного следствия по поводу исчезновения купца Чу и всех его богатств, так только по той причине, что вы брат моего уважаемого друга, лорда Деррисдира.

Среди вельмож, сидевших по левую сторону от лорда Генри, послышались одобрительные возгласы.

— Раньше чем приехать сюда, я должен был бы знать, что милорд здесь, в чужой стране, пожелает играть роль, — сказал мастер Баллантрэ, бледный как полотно. — Значит, мне ничего другого не остается, как лечь перед дверью моего брата и умереть, и пусть труп мой служит украшением его чудного сада.

— Бросьте ваше гаерство, — сказал милорд. — Вы отлично знаете, что я вовсе этого не желаю. Я желаю только защитить себя от вашей клеветы и очистить мой дом от вашего присутствия. Я предлагаю вам на выбор следующее: если вы желаете, то вы можете ехать обратно в Шотландию, я заплачу за ваш проезд, и вы можете заниматься там снова вашей «благородной» деятельностью или, если вы не желаете уезжать отсюда, вы можете оставаться здесь, в Америке, и заняться чем-нибудь. Я с трудом скопил для вас небольшую сумму денег; часть этих денег я буду выдавать вам ежемесячно, и вы можете начать какое-нибудь дело. Если вы до сих пор никогда еще не зарабатывали себе на хлеб, то это не доказывает, что вы не можете научиться этому теперь. Но во всяком случае, если вы желаете получать от меня пособие, то я ставлю вам условие не общаться ни с кем из моей семьи. Если вам нужно переговорить о чем-нибудь, так я разрешаю вам обращаться за этим ко мне.

Мастер Баллантрэ был страшно бледен, никогда в жизни не пришлось мне видеть такого бледного человека, каким он был в ту минуту, но, несмотря на это, он держался гордо, и губы его были крепко сжаты.

— Я подвергся весьма дерзкому приему, которого я вовсе не заслужил, — сказал он наконец — но, несмотря на это, вовсе не намерен бежать отсюда. Я принимаю пособие, которое вы мне предлагаете, и нисколько не стыжусь его принять, так как считаю, что деньги, которые вы намерены мне выдавать, мои собственные, и я имею на них такое же право, как, например, на каждую вещь вашего туалета, купленную вами опять-таки на мои же деньги. Я проживу здесь до тех пор, пока эти джентльмены поймут, что они ошиблись в своих суждениях обо мне. Во всяком случае, милорд, так как вы до такой степени дорожите репутацией нашей фамилии, то я считаю долгом предупредить вас, чтобы вы не были в претензии, если я изберу такой труд, который покажется вам недостаточно comme il faut.

— Мне решительно все равно, чем вы займетесь, — сказал милорд. — То, что вы сказали, не имеет для меня никакого значения, так как я изучил ваш характер и знаю, что это только фразы, так же точно как я вполне убежден, что если вы останетесь в Америке, то только потому, что вы надеетесь извлечь из этого выгоду. Во всяком случае, если вы займетесь каким-нибудь трудом, то это лучше, чем выманивать у меня деньги и быть за это еще неблагодарным.

— Вы, милорд, требуете благодарности! — сказал мастер Баллантрэ, возвысив голос и подняв указательный палец кверху. — Будьте покойны, моя благодарность еще впереди. А теперь позвольте мне раскланяться с этими джентльменами, которым, наверно, надоели наши семейные препирательства.