Перехватив взгляд Виталия, они, как по команде, потупили глаза. Старуха суетливо дернула мужа за рукав, пойдем, мол, наш поезд.
Виталий холодно улыбнулся им, положил «апельсин» во внутренний карман пиджака и поднялся с колен.
Вышел из подземки, такси поймал почти сразу — правда, назвал совсем другой адрес, не тот, который собирался. Машина ехала, расплескивая лужи с плававшими в них первыми осенними листьями, а Виталий еще раз прокручивал в памяти услышанное в самолете. Теперь он догадывался, что сосед рассказал историю Пчелкина так, как ему, соседу, было… удобней? выгодней? — впрочем, не имеет значения. Возможно, это вообще совпадение: у человека, похожего на Леонова, оказались часы того, кто рассказал Виталию историю этого человека. Да этого ли? Или всамделишний Пчелкин никуда не улетал из Америки?
И не о чемоданчике мечтал всю жизнь, а о…
Неважно.
И сколько было правды в словах соседа по полету — тоже неважно.
Есть факт: часы в руках у Виталия. Разумеется, он не оставит их себе… просто потому, что это слишком опасно, мало ли, вдруг… в общем, не оставит.
Но ведь ничего не мешает продать, верно?
Когда фортуна улыбается тебе — используй везенье на всю катушку, если ты мужчина, а не тряпка!
До места назначения ехать было еще немало; Виталий услышал мелодичный перезвон, достал «апельсин» и, распахнув крышку, принялся любоваться всей этой красотищей: стрелочками, звездами, узорами, всем этим отлаженным, точным механизмом, который действовал по раз и навсегда установленным законам.
«Интересно, а что там мой сосед в них все время подправлял?..»
— …пока вез, думал, сойду с ума. Ну, вроде нормально, по дороге не испортился наш плод. И корни в меня вроде не пустил. Я каждые пятнадцать минут стрелочки переводил, чтобы процесс заморозить, чтобы прорастать не начал. Это ж как Папаше надо было грешить, сколько «гумуса» наработать, чтобы такое…
— Скормил апельсин?
— Скормил. Винни-Пух сразу клюнул, хорошо ты его накрутил. Уверен, семечко прорастет в ближайшее время.
— Ну, значит, можешь не беспокоиться. Как только потянет-выпьет соки, сразу же и сбросит грязную кожицу, верно?
— В общем, да, но боюсь, ему одного Пуха может не хватить. Боюсь, и десятка других простаков не хватит, долго будет из рук в руки кататься. Очень толстая кожица, сам знаешь. А страшнее всего, если плод наш начнет притягивать к себе беды, вот чего я боюсь… Ого!
— Что такое?
— Да только что на лифте мимо меня проехал попутчик, вместе в самолете летели.
— Ну и? Обычное совпадение.
— Да, наверное. Хотя — нам ли верить в совпадения? Бог ведь не фраер…
— …да, Танюш, помню, помню!
— О чем помнишь?
— Завтра — двенадцатое, день рождения нашей дочки. Кстати, привезу ей подарок — о-бал-ден-ный! Я сейчас как раз заехал к одному знакомому, у него магазинчик в «башнях-близнецах»… ну, в «Трэйд Центре», здешних небоскребах, да, так вот он обещал кое-что толковое подобрать. В общем… О, мой этаж, пора выходить. Всё, солнце, целую, скоро прилечу, жди.
Виталий вышел из лифта, смял и выбросил взятый на входе рекламный проспект («Сентябрьские скидки! Спешите!»). И тогда часы в пиджаке зазвонили — долго, протяжно, почему-то, успел удивиться он, совсем не мелодично.