Мастер дороги

Там уже собралась немаленькая толпа. Восторженно всхлипывала ребятня, клацали фотоаппаратами взрослые.

Андреич чуть придержал Вадима за рукав:

— Не спеши, пусть сам.

Сашка протолкался в первый ряд, вплотную к оградке. Парочка воронов сидела прямо на ней, хмуро глядела мимо зевак. Еще один вразвалочку шагал по траве.

Вдруг легкий ветерок подхватил с набитого доверху мусорника обертку и швырнул прямо на воронов. Тот, что справа, не шелохнулся. Тот, что слева, сделал едва заметный шажок в сторону, уклоняясь. На обертку ни один даже не взглянул.

В толпе засмеялись, стали хлопать в ладоши.

— Умные птицы.

— Так ведь живут сколько. За век с лишним кто хочешь поумнеет.

Вадим не видел Сашкиного лица — только напряженную спину и сжатые в кулачки руки.

— Ты помнишь, — тихо спросил Андреич, — как это было: узнать, что Деда Мороза не существует?

— Да о чем ты?! Сто лет прошло.

Андреич посмотрел на него своим фирменным взглядом «кому ты рассказываешь».

— Ну как… — сдался Вадим. — Как обычно, когда взрослеешь.

В ороны, словно по команде, спрыгнули с оградки на сиденье скамейки. Затем на плиты.

— Сильно обижался на родителей, что обманывали?

— Не без того. Но к чему ты?.. Я ж говорил, Сашка в Деда Мороза давно не верит.

— В Деда Мороза — нет.

С хриплым карканьем в ороны вскинули крылья и запрыгали прочь. У каждого левое крыло было чуть короче правого.

У каждого на правой лапе — Вадим только сейчас заметил — по массивному кольцу.

Андреич полистал купленный путеводитель.

— «Легенда гласит, что британская монархия падет вместе с Тауэром, как только его покинут шестеро живущих в замке воронов… Сегодня за семерыми в оронами Тауэра (один из которых — “запасной”) весьма тщательно ухаживает специальный…» Ну, дальше неинтересно. Ага, вот: оказывается, они даже иногда отсюда сваливают, хоть и с подрезанными крыльями.

Вороны прыгали по плитам и скандалили. Обычные птицы, ничего волшебного. И даже, подумал Вадим, если они куда-нибудь и летают с этими их подрезанными крыльями… какая разница.

Веснушчатый паренек аккуратно забежал вперед и присел. Его фотографировали так, чтобы в кадр попали и он, и оба ворона.

Сашка развернулся и стал выбираться из толпы.

— А знаешь, — сказал ему Андреич, — у нас во дворе жил один такой же. Старый был, даже научился говорить. Мы его подкармливали, хотя он и сам мог о себе позаботиться, да еще как. Мы его звали «Фантомас». А потом он куда-то пропал…

— Он вернулся? — спросил Сашка по-английски.

— Наверное, потому и улетел: чтобы куда-то вернуться. Но у нас во дворе он больше не появлялся.

— Я думаю, — сказал Сашка, — он умер. Вот почему он к вам больше не прилетал.

— Может, и так. Хотя знаешь, все мы хотели верить в другое. Я думаю, у человека всегда должна быть надежда на чудо. Ну да ладно, что-то мы все слишком серьезные сегодня. Пошли смотреть на сокровища, что ли…

Сашка кивнул. Только в зале с коронами, стоя на траволаторе, обернулся к Вадиму:

— Помнишь, ты спрашивал, хочу ли я куда-нибудь еще?

— Конечно. Куда поедем?

— К мистеру Шерлоку Холмсу.

Прежде чем Вадим успел ответить, Андреич приобнял Сашку за плечи и заявил:

— Прям сейчас и стартуем. У меня, кстати, приятель бывал там пару раз; очень здорово, говорит. А ты откуда вообще знаешь про мистера Холмса?

— Читал, — пожал плечами Сашка. Андреич руку убрал. — И фильмы смотрел, но фильмы хуже. Потому что там актеры.

Ехать было далеко, и, когда Сашка не слышал, Вадим успел вполголоса высказать Андреичу все. И про дураков, которые ляпают, не подумав, и про то, что для полного счастья ребенку еще одного разочарования не хватает.

— Спокуха, — сказал Андреич. — Я знаю, что делаю.

Бейкер-стрит выглядела современно. По крайней мере, не была похожа ни на одну из киношных. Дома с мисками антенн, магазины для битломанов и фанатов рок-музыки, сверкающие автобусы…

И повсюду — детали, напоминавшие о Великом Сыщике: скульптура на выходе из метро, табличка на булочной… «Здесь завтракал сам мистер Шерлок Холмс» — ну да, как же!..

Вадим помнил, что дома 221-б никогда не существовало — но здесь, конечно, он нашелся, и, конечно, внутри был устроен музей. С ничего так ценами на билеты.

Но атмосферный, этого не отнять. Вадим с детства считал, что самый правильный «Холмс» — советский, с Ливановым и Соломиным. Здесь все было иначе чем в кино, однако сходство чувствовалось. Он как будто снова оказался в детстве, во время первого просмотра, когда еще не знал, что случится через минуту и, тем более, чем все закончится.

На стенах висели черно-белые фотографические портреты, один другого «краше», здесь же, в рамке, — участок обоев со следами от пуль, образующими два вензеля, «V» и «R». На рабочем столе — перо и чернильница, ряд книг, два черных слона с белоснежными бивнями, макет парусника, рядом на старинном кресле — распахнутый саквояж доктора Ватсона. Тяжелые портьеры с кистями обрамляли окна и пропускали в комнату мало света; зато горели лампы, и трещал в камине огонь.