Мастер и Маргарита

стукнет в темной части особняка окно, не появится в нем что-то беловатое и не раздастся неприятный женский голос:	dark part of the mansion bangs, something whitish appears in it, and an unpleasant female voice rings out:
- Николай Иванович, где вы? Что это за фантазии? Малярию хотите подцепить? Идите чай пить!	'Nikolai Ivanovich, where are you? What is this fantasy? Want to catch malaria? Come and have tea!'
Тут, конечно, сидящий очнется и ответит голосом лживым:	Here, of course, the seated man will recover his senses and reply in a lying voice:
- Воздухом, воздухом хотел подышать, душенька моя! Воздух уж очень хорош!	'I wanted a breath of air, a breath of air, dearest! The air is so nice! . . .'
И тут он поднимется со скамейки, украдкой погрозит кулаком закрывающемуся внизу окну и поплетется в дом.	And here he will get up from the bench, shake his fist on the sly at the closing ground-floor window, and trudge back to the house.
- Лжет он, лжет! О, боги, как он лжет! -бормочет, уходя от решетки, Иван Николаевич, - вовсе не воздух влечет его в сад, он что-то видит в это весеннее полнолуние на луне и в саду, в высоте. Ах, дорого бы я дал, чтобы проникнуть в его тайну, чтобы знать, какую такую Венеру он утратил и теперь бесплодно шарит руками в воздухе, ловит ее?	'Lying, he's lying! Oh, gods, how he's lying!' Ivan Nikolaevich mutters as he leaves the fence. 'It's not the air that draws him to the garden, he sees something at the time of this spring full moon, in the garden, up there! Ah, I'd pay dearly to penetrate his mystery, to know who mis Venus is that he's lost and now fruitlessly feels for in the air, trying to catch her! . . .'
И возвращается домой профессор уже совсем больной. Его жена притворяется, что не замечает его состояния, и торопит его ложиться спать. Но сама она не ложится и сидит у лампы с книгой, смотрит горькими глазами на спящего. Она знает, что на рассвете Иван Николаевич проснется с мучительным криком, начнет плакать и метаться. Поэтому и лежит перед нею на скатерти под лампой заранее приготовленный шприц в спирту и ампула с жидкостью густого чайного цвета.	And the professor returns home completely ill. His wife pretends not to notice his condition and urges him to go to bed. But she herself does not go to bed and sits by the lamp with a book, looking with grieving eyes at the sleeper. She knows that Ivan Nikolaevich will wake up at dawn with a painful cry, will begin to weep and thrash. Therefore there lies before her, prepared ahead of time, on the tablecloth, under the lamp, a syringe in alcohol and an ampoule of liquid the colour of dark tea.
Бедная женщина, связанная с тяжко больным, теперь свободна и без опасений может заснуть. Иван Николаевич после укила будет спать до утра со счастливым лицом и видеть неизвестные ей, но какие-то возвышенные и счастливые сны.	The poor woman, tied to a gravely ill man, is now free and can sleep without apprehensions. After the injection, Ivan Nikolaevich will sleep till morning with a blissful face, having sublime and blissful dreams unknown to her.
Будит ученого и доводит его до жалкого крика в ночь полнолуния одно и то же. Он видит неестественного безносого палача, который, подпрыгнув и как-то ухнув голосом, колет копьем в сердце привязанного к столбу и потерявшего разум	It is always one and the same thing that awakens the scholar and draws pitiful cries from him on the night of the full moon. He sees some unnatural, noseless executioner who, leaping up and hooting somehow with his voice, sticks his spear into the heart of Gestas,