`Мастер и Маргарита`: гимн демонизму? либо Евангелие беззаветной веры

Это означает, что по существу М.А.Булгаков, не будучи признанным дипломированным богословом, работал над проблемой: рассмотрение по существу возможности имитации Откровения Свыше Сатаной в пределах принципиально возможного попущения Сатане на такого рода действие. От её уходят богословы всех без исключения вероучений как по отношению к тому, что проповедуют они сами, так и по отношению к тому, что исповедуют и проповедуют инаковерующие.

Рассмотрение этой проблемы не может разрушить или искоренить истинную веру, но представляет опасность для порабощения общества культом всевозможных видов социальной магии. Соответственно, уклоняясь от рассмотрения этой проблематики, профессиональные богословы всех вероисповеданий тем самым свидетельствуют о своей несвободе, и как следствие — об отпадении от Истины: «Если пребудете в слове Моём, то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными» (в пересказе Иоанна, 8:31, 32).

Как отнёсся ко всему рассказанному и навеянному ему в мысли мастер, известно из самого же романа. Оказавшись в психиатрической лечебнице, он стащил ключи у санитарки Прасковьи Федоровны, что представляет собой одну из характеристик реальной вороватой нравственности мастера, и с их помощью проник в палату, где тяготился собой Иван Бездомный. После того, как Иван, впечатления которого ещё не успели стереться, надо полагать, переживая[53], слово в слово, пересказал мастеру «Евангелие от Воланда», мастер воскликнул: «О, как я угадал! О, как я угадал!» Этим он признал для себя полную истинность совпадающего с его романом «благовестия от Воланда» о событиях, происшедших в Ершалаиме в начале нынешней эры.

В нашем понимании бытия, если человек интересуется вопросами отношений Бога и человечества и разрешает вопросы, встающиес Божьей помощью[54] перед ним в русле рассмотрения этой проблематики, искренне, не лукавя перед своей совестью, — то с Божией помощью эти проблемы будут разрешены праведно, и человек не может впасть в депрессию, бежать от людей, стать психически больным или одержимым: он будет становиться всё более жизнерадостным, охватывая всё больше сторон жизни своим укрепляющимся в праведности здравомыслием.

То есть всё, что произошло с мастером, говорит о том, что в его нравственности и, как следствие, в его психике, что-то ложно. Поэтому, как минимум, он не понял истинности того, что сам написал, продираясь через пелену лжи наваждений от Воланда [55] и лжи, накопившейся в сложившейся культуре, а как максимум — написанное им в чём-то ложно.

Для ответа по существу на вопросы такого рода, необходимо рассмотреть две составляющие романа мастера:

· ту, что повторяет свидетельства канонических новозаветных Евангелий;

· ту, что им противоречит.

Начнём с того, что противоречит. На вопрос прокуратора:

«— Имя?

— Моё? — торопливо отозвался арестованный «Иешуа», всем существом выражая готовность отвечать толково, не вызывая более гнева «Перед этим кентурион [56] Марк Крысобой вывел Иешуа из колоннады, где Пилат проводил допрос, ударил его бичом, и объяснил, как требуется держать себя перед прокуратором».

Прокуратор сказал негромко:

— Моё — мне известно. Не притворяйся более глупым, чем ты есть. Твоё.

— Иешуа, — поспешно ответил арестант.

— Прозвище есть?

— Га-Ноцри [57].

— Откуда ты родом?

— Из города Гамалы, — ответил арестант, головой показывая, что там, где-то далеко, направо от него, на севере, есть город Гамала.

— Кто ты по крови?

— Я точно не знаю, — живо ответил арестованный, — я не помню моих родителей. Мне говорили, что мой отец был сириец…»

Ответ Иешуа на вопрос одинаково отрицает как библейские, так и коранические свидетельства о рождении и детстве Христа, согласно которым он знал своих родителей, знал о его зачатии праведной девственницей от Духа Святого, что противоестественно по понятиям обыденности.

В версии событий “Мастера и Маргариты” Иешуа — обычный человек, каких много, но который отличается от подавляющего большинства тем, что целенаправленно активно, радостно и бесстрашно с верой и доверием Богу, как показывают его дальнейшие ответы Пилату, и щедро делится своими познаниями и пониманием происходящего и перспектив со всеми окружающими, кто готов его слушать, не делая исключений ни для кого.

После того, как Иешуа оказал Пилату помощь, исцелив того от приступа мигрени, Пилат приказал его развязать, и разговор продолжался:

«Чем хочешь ты, чтобы я поклялся? — спросил, очень оживившись, развязанный.

— Ну, хотя бы жизнью твоею, — ответил прокуратор, — ею клясться самое время, так как она висит на волоске, знай это!

— Не думаешь ли ты, что ты её подвесил, игемон? — спросил арестант, — если это так, то ты очень ошибаешься.

Пилат вздрогнул и ответил сквозь зубы:

— Я могу перерезать этот волосок.