Мастер иллюзий

– Погоди… Че-то я не поняла, кто кого провоцирует…

– А по-моему, все понятно.

Несколько минут мы молча шагали рядом. Перешли какую-то улочку, вошли в гигантскую тень очередного свежеиспеченного небоскреба. Опьяняюще пахло нагретым асфальтом и цветущим шиповником – как малиновое варенье с черным хлебом, кто понимает. Справа от нас над зелеными холмами Удельного парка торжественно меняло цвета вечернее небо.

Что там «понятно» Галушкиной и не понятно мне? Я задумалась над интересным словом, которое она употребила – «провокация». Кого мы провоцируем – демиурга? Хм, тогда все наши неловкие попытки с разбега влезть в Пятно Страха обретают смысл… Значит, Джеф хотел выманить его и вызвать на контакт? Или, – в голове промелькнула еще более детективная схема – пока мы по-дурацки ломились в Пятно, устраивая вокруг себя максимальный переполох, как с этим воздушным шаром, с другой стороны в него незаметно проникли настоящие профессионалы…

– Допустим, провокация, – сказала я, – и что с того? При чем тут наши дипломы?

– А при том, что нас и дальше будут провоцировать до тех пор, пока кто-нибудь наконец не свернет себе шею.

– Нас? Я думала, ты о демиурге! Зачем нас-то провоцировать?

– Вот моему папе это тоже очень любопытно, – сказала Галушкина, сворачивая к переходу через Коломяжский проспект.

Я удивилась. На другой стороне проспекта не было ничего, кроме парка.

– Тебе разве не домой?

– Домой. Там, прямо в парке, целая улица, где художники живут. Так и называется – Деревня Художников.

– У тебя родители художники?

– Не совсем. Они керамисты. Точнее, гончары.

На другой стороне проспекта среди деревьев показался просвет. Асфальтовая дорожка уходила в глубь березняка. Дунул легкий ветер, моей кожи коснулось холодное, сырое дыхание леса – как безмолвное предупреждение… Галушкина свернула, перед тем вопросительно на меня взглянув – собираюсь ли я и дальше ее провожать.

– Тут очень сыро, – заметила она. – Смотри, ноги промочишь.

– Ну и что? – сказала я.

Березняк действительно оказался болотистый и неприятный. Вообще эта часть парка живо напомнила мне тот лес, куда мы упали после нашего героического перелета. Страшно представить, что с нами было бы, свались мы на дома, или повисни на проводах ЛЭП…

Слова Галушкиной о том, что провоцируют нас, пробудили во мне целую тучу параноидальных подозрений по поводу Джефа. Неужели я не ошибалась, и он действительно собирался нас погубить? Я уже не была уверена, что наш куратор не знал о бульдозере, который поджидал нас – какое совпадение! – прямо напротив того места, где мы спустились в котлован. И, кстати, почему он крикнул нам – «бегите!» – а сам не побежал? Уж не Джеф ли его и создал? А может быть, – у меня даже дух захватило – Джеф работает на демиурга, хозяина Пятна Страха?

Или он и есть его хозяин?! А что, искать самого себя – в этом есть определенный прикол!

«Уйми фантазию», – приказала я себе. Говорила же мне Антонина, что задание поступило из Академии. А предполагать наличие вселенского заговора, цель которого – уничтожить двух практиканток – это даже не мания преследования, это мания величия.

Внезапно мне пришел на ум несложный способ, как можно проверить – связан ли Джеф с Пятном, или нет. Способ был, правда, довольно рискованный, но если он сработает…

– Что ты будешь делать дальше с практикой? – спросила я Галушкину.

– Ничего. А что я могу сделать?

– О, много чего!

Галушкина покосилась на меня, переложила пакет из руки в руку.

– Ты что-то задумала?

Несколько секунд я думала – сказать ей? И решилась – будет, кому сообщить в училище, если что-то пойдет наперекосяк…

– Да вот хочу наведаться в Пятно Страха. Одна.

Галушкина остановилась, одарила меня изумленным взглядом.

– Помнишь наш пленэр? – пояснила я. – Полянка, березы, задание это идиотское…

– Ну?

– Мне тут пришла в голову одна мысль. Кажется, я случайно пробила там нечто вроде выхода к котловану. Не знаю, как это получилось…

– И что?

– «Гестапо перекрыло все выходы из театра, – процитировала я один из бородатых анекдотов Рыжика. – Но Штирлиц снова всех перехитрил. Он удрал через вход!»

До Галушкиной наконец дошло.

– Прямо в котлован полезешь? – недоверчиво спросила она.

– Еще не знаю. Для начала просто осмотрюсь, а там…

– А бульдозеры?

– В том-то и фишка. Я хочу сходить туда без Джефа. Мне почему-то подумалось, что не будет Джефа – не будет и бульдозеров. А может, они там будут, но не обратят на меня внимания… И вообще, любые бульдозеры лучше, чем очередная потрясающая идея Джефа. Не хочу ждать, пока он нас угробит.

– Ага. Лучше уж самой, – покачала головой Галушкина и умолкла, задумавшись.

На первой же развилке я остановилась и начала прощаться, захваченная мыслью о предстоящем эксперименте.

– Оксана, пока. Если что, расскажи Антонине…

Галушкина хмуро на меня посмотрела и сказала:

– Я пойду с тобой.

– Зачем?!

– Пойдем вместе, – с упрямым видом повторила она.

Я закатила глаза. Вот такой подставы я не ожидала. Ну зачем я рассказала Галушкиной, куда иду? Зачем она мне сдалась?

– Тебе-то это зачем?

– Ну, это ведь и моя практика.

– Предупреждаю – там может быть очень опасно!