Мастер Исхода

Маххаим меня схватил. И попытался повалить наземь. Он был по-прежнему быстр, и я ни на секунду не забывал о его природном вооружении. Но перейдя в «рукопашную» оборотень покинул собственное поле и перешел на мое. Он легко мог меня убить, но побороть меня эта помесь человека и леопарда имела не много шансов. В таких играх у меня был не просто опыт. У меня была Школа. Бороться я умел и с двуногими, и с четвероногими. Будучи в хорошей форме, я мог минимум минуту противостоять даже Лакомке, хотя Лакомка вдвое тяжелее меня.

А Маххаим был вдвое легче. И вдобавок не имел никаких полезных навыков. Схватить, повалить, опрокинуть – это не борьба, а игры на детской площадке. Как только тварь схватила меня, ее преимущество иссякло. Потому что и я, в свою очередь, схватил оборотня. И швырнул его через голову, крепко приложив о ближайшее дерево. И еще раз швырнул (по прежнему не выпуская пойманную лапу) – на этот раз брюхом на выступающий корень, вбил ногу в его лопатку и рванул вывернутую конечность. В оборотне что-то затрещало (сухожилия или сустав – у меня не было времени разбираться), он пронзительно заверещал, цапнул меня второй лапой за лодыжку, выпустил когти… Но я уже двумя руками ухватил его за гриву на затылке и рванул вверх, всей спиной… Обычно моя становая тяга – килограммов двести пятьдесят. Но сейчас я, скорее всего, дернул на все триста. Голову твари я, конечно, не оторвал, но позвонки не выдержали. Оборотень обмяк, а я выдернул из чехла последний обсидиановый клинок и вбил его твари в затылок.

Отлично получилось. Сущность чудовища отошла, а ко мне, соответственно, пришло.

Как раз вовремя, чтобы во всеоружии встретить удар второй твари. Такой слабенький, что я даже удивился. Но это не помешало мне ответить. Оборотню это не понравилось. Не привык он, чтобы на его ментальный хук отвечали ударом дубины. Однако он справился. И даже нашел в себе силы напасть на меня уже на физическом плане… Неверный выбор. Тварь забыла о том, что в непосредственной близости от нее находится Мишка. А вот Мишка – не забыл. Конечно, он был не так быстр, как Маххаим, зато лапа у него – намного шире. Мишка поймал тварь на лету – как бейсболист мячик. Но бежать никуда не стал. Порвал «мячик» прямо на месте.

На этом все и кончилось. Последний раунд великой битвы длился пятнадцать—двадцать секунд.

Глава тридцать четвертая Я приобретаю союзников

Настоящее имя Боцмана звучало примерно как Хасса-Гау-Хох-Хал. Означало оно что-то вроде – Могучий-Способный-Разрывать-Пополам-Гигантский-Подводный-Десятиног.

И у него были две команды. Большая (она осталась где-то на побережье) и малая, в которую входили четверо похожих на Боцмана, как младшие братья, «десятиногов».

Мы соединились с ними, когда перебрались через реку. Мои зверушки произвели на «десятиногов» сильное впечатление. Ласточка даже удостоилась почтительного «преклонения ниц». Дав подчиненным как следует проникнуться торжественностью момента, атаман снисходительно пояснил, что Ласточка – не Маххаим. Превращаться не умеет. Зато порвет любого Маххаим – как сокол медузу. А вот этот большой неизвестный зверь – еще круче, потому что одним ударом лапы валит с ног ящера, а от оборотней и вовсе оставляет кучку съедобного фарша. Но самый страшный в нашей компании не он, а вот этот коренастый двуногий. Потому что, во-первых, он способен наводить ужас даже лучше, чем Маххаим, а во-вторых, он – главный. А поскольку этот крепыш и Боцман – добрые приятели, так что теперь все сокровища Маххаим, считай, у них к кармане. Вернее, в мешках.

Затем мы, всей дружной компанией, отправились в поселок идолов. Там «десятиноги» занялись грабежом, а я – научными изысканиями.