Мастер карнавала

— Хорошо, а теперь подумай, где он искал себе пропитание в лесу; о том, как выглядел, как быстро бегал. Я хочу, чтобы ты все это себе вообразил, прежде чем браться за нож. Получилось?

— Да.

— Хорошо. А теперь открой глаза и начинай резать. А потом, не останавливаясь, не задумываясь, предложишь состав салата, с которым и будешь подавать окорок.

Адам, одним мастерским взмахом ножа сотворив замечательную вырезку и явно довольный собой, повернулся к Ансгару:

— Это надо подавать с лесными грибами, сладким укропом, дольками апельсина и рокет-салатом.

— Видишь, что получается, если подходить к этому вопросу не просто с точки зрения поглощения пищи, в данном случае мяса, а думать… о живой плоти? Если ты будешь этим руководствоваться, то станешь великим кулинаром, Адам. Не забывай об этом, и ты всегда будешь понимать истинную природу пищи, приготовленной тобой.

С этими словами Ансгар украдкой бросил взгляд через кухню на Екатерину, вздохнул и облизнулся.

12

Фабель, задумав купить свитер с высоким воротом, направился в торговый центр «Альстерхаус» на Юнгфернштиг возле Альстера. Вообще-то, имея в виду его доходы, магазин был явно дороговат, но он любил заглядывать туда, причем довольно часто, не в силах отказать себе в удовольствии побродить по залам и угоститься сырным ассорти в кафетерии на верхнем этаже. Он решил прогуляться туда пешком, и прогноз синоптиков, обещавших хорошее утро, не обманул его ожиданий: серые тучи, закрывавшие небо плотной завесой, рассеялись, и оно отливало холодной чистой синевой.

На подходе к Юнгфернштиг его внимание привлекли звуки музыки и весьма колоритная группа мужчин и женщин, певших на незнакомом языке. Однако чтобы понять, что песня была о всевозможных душевных страданиях и переживаниях, знать этот язык было совершенно не обязательно. Исполнители расположились на широком тротуаре в нескольких метрах от входной арки магазина. Трое мужчин славянской внешности, выделявшиеся в огибавшем их потоке пешеходов как рыбаки на стремнине, всячески пытались привлечь к себе внимание толпы. Один из них подошел к Фабелю:

— Мы собираем подписи, сэр. Не могли бы вы уделить мне минутку?

— Боюсь, что…

— Извините, сэр, я не задержу вас. Вы что-нибудь слышали о голодоморе? — Славянин не спускал с него внимательного и пытливого взгляда ярко-голубых и холодных, совсем как небо над головой, глаз. Вспомнив о другом славянине с пронзительно-васильковыми глазами, проходившем по целому ряду дел, Фабель почувствовал, как по телу пробежал холодок.

— Вы украинец? — спросил Фабель.

— Да, украинец, — улыбнулся мужчина. — Голодомор был преднамеренным актом уничтожения моего народа Советским Союзом и его руководителем Сталиным. Погибло от семи до десяти миллионов украинцев. Четверть населения. Умерли от голода, устроенного Советами в период между тридцать вторым и тридцать третьим годами. — Он открыл папку, которую держал под мышкой. Там были собраны крупнозернистые черно-белые фотоиллюстрации народной трагедии: изнуренные дети, трупы на улицах, огромные братские могилы, заполненные похожими на скелеты телами людей. Подобные картины у Фабеля обычно ассоциировались с холокостом. — В отдельные дни умирали по двадцать пять тысяч украинцев. А за пределами Украины практически никто об этом даже не слышал. Даже у нас в стране открыто говорить об этом стали только после обретения независимости. Россия до сих пор отказывается признать, что голодомор был спланированным актом геноцида, и утверждает, что причиной голода послужили ошибки коллективизации, проводившейся сталинскими комиссарами.

— А вы так не считаете? — спросил Фабель и посмотрел на часы, чтобы не опоздать на встречу с Сюзанной, с которой он договорился увидеться на верхнем этаже.

— Это грязная ложь, — уверенно заявил украинец. — Люди голодали во всем Советском Союзе из-за безумной сталинской мании коллективизации. Это так. Но в тысяча девятьсот двадцать седьмом году мы начали украинизировать свою страну. Сделали украинский, а не русский официальным языком. Сталин видел в нас угрозу и постарался уничтожить голодом. Население Украины сократилось на четверть. Пожалуйста, поставьте свою подпись — это поможет нам в борьбе за признание этого преступления геноцидом. Мы хотим, чтобы Германия, Великобритания и другие страны последовали примеру Испании и официально признали голодомор преступлением против человечества.

— Прошу меня извинить. Я не говорю, что не поддерживаю вашу инициативу, но поставить свою подпись не могу, пока не узнаю об этих событиях больше. Я должен сам во всем разобраться.

— Я понимаю. — Мужчина протянул Фабелю листок. — Здесь говорится, где вы можете найти информацию. И не только от нашей организации. Но пожалуйста, сэр, когда вы прочтете все это, зайдите к нам на сайт и добавьте свое имя к списку.

Когда Фабель оторвал взгляд от листка, украинец уже беседовал с другим прохожим.