Мастер карнавала

У нее отличные бедра. На каждую получаемую команду они реагировали сокращением рельефных мышц под темной от загара кожей. Да, своими бедрами она была довольна, а также брюшным прессом и словно высеченными из камня руками. Огорчали только большие и средние ягодичные мышцы — она работала над ними часами, но избавиться от тонкой жировой прослойки над ними никак не удавалось.

Десять… одиннадцать…

Андреа готовилась к соревнованию шесть месяцев. Ее шансы на победу были очень хорошими, но она боялась, что подведут ягодичные мышцы. Надо поработать с ними дополнительно. Она решила, что сегодня прозанимается на час больше. Нужно сделать все, чтобы от прежней, кроткой Андреа не осталось и следа. Она вспомнила о паре в кафе. О девушке, позволявшей своему парню так с собой разговаривать. Злость, охватившая ее при этом воспоминании, прибавляла новых сил и придавала решимости.

Двенадцать… тринадцать… четырнадцать…

И хотя Андреа делала упражнения под огромной нагрузкой зажмурившись, она заметила мужчину, появившегося в зале и уставившегося на нее. Почувствовав ее взгляд, он отвернулся и встал на бегущую дорожку. Андреа привыкла ловить на себе взгляды. Некоторые, как, например, сейчас, выражали нечто среднее между благоговением и антипатией, но встречались и такие, в которых не было ничего, кроме отвращения.

Пятнадцать… шестнадцать…

Но Андреа больше всего нравилось, когда при виде ее мужчины чувствовали себя сбитыми с толку и не знали, как реагировать. На их лицах она видела странную смесь неприязни и похоти. И Андреа нравилось, какие чувства ее вид вызывал у женщин. Она гордилась лицом и телом, сформированными ею самой. Амазонка Андреа. Впечатление, производимое ее телом, усиливалось собранными в хвост волосами, покрашенными в светло-пепельный цвет. И она пользовалась только самой дорогой косметикой. Бордовая губная помада и темные тени для глаз подчеркивали горящий взгляд голубых глаз.

Семнадцать… восемнадцать…

Однако мало кто выражал свои впечатления. Тем не менее находились мужчины, восторгавшиеся ее телом и считавшие его эротичным. За фотографии в обнаженном виде Нильсен платил ей хорошие деньги. Что уж говорить о тех, кто приходил на соревнования! Мелкие похотливые мужчинки с маленькими сальными глазками.

Девятнадцать… двадцать.

Последний рывок дался ей особенно трудно: от неимоверного напряжения тело начало мелко подрагивать. Шея и челюсть превратились в переплетение застывших мышц, натянутых как стальные тросы, мускулы на руках одновременно вытянулись и набухли. Она снова перехватила взгляд мужчины. На этот раз он не смог отвести взгляд. И в нем было отвращение. Но не только. Он выражал благоговейный трепет, будто видел нечто удивительное.

И прекрасное.

5

Мария проследила, как Виктор еще дважды заезжал за деньгами, и записала адреса. Прошло уже два часа как стемнело, и следить, не опасаясь быть обнаруженной, стало легче, но все равно опасно — Виктор вполне мог засечь за собой слежку. Если ее заметили, то она об этом скоро узнает.

«Крайслер» двинулся в обратный путь, и через несколько минут Виктор, припарковавшись у обочины в районе Ниппес, вышел и запер машину. Мария проехала по улице дальше и тоже вышла. Украинец пешком прошел метров пятьдесят до жилого дома и вошел в подъезд. За сегодняшний день Мария наблюдала эту картину множество раз, но сейчас Виктор явно завершил обход и приехал домой. Прождав полчаса и убедившись, что Виктор остался у себя, Мария подошла к подъезду и проверила фамилии жильцов, указанные на табличках возле звонков. Одна явно турецкая, две немецкие и ни одной украинской. Правда, одна табличка была не заполнена. Наверняка его. Третий этаж. Эта улица была довольно оживленной. Через дорогу располагались бар, небольшой продуктовый магазин с надписями на кириллице и магазин электротоваров. Возможности Марии продолжать слежку были довольно ограниченны: наверное, придется снова сидеть в машине. Но сначала ей придется какое-то время побыть в баре напротив и понаблюдать за квартирой Виктора из окна.

Едва переступив порог бара, она поняла, что совершила ошибку. Посетителями были в основном мужчины, а немногие ярко накрашенные женщины обращали на себя внимание вызывающими для своего возраста нарядами. Вид оголенных частей их расплывшихся тел вызвал в Марии, одетой в бесформенный свитер и джинсы, отвращение. Она села за столик у окна. Несколько мужчин проводили ее взглядами и, обменявшись какими-то репликами, громко засмеялись. Подошел официант, и она заказала пиво.

— На закуску что?