Мастер крушений

Красный плащ.

Тибо! Это же Тибо!

Он сидел, подобрав колени, уткнувшись в них, закрыв руками уши. Руки распухли от холода. Он весь подобрался, защищаясь от снега и ветра, а снег засыпал его. Эма, утопая в сугробах по колено, добралась до Тибо. Он не шевелился. Она опустилась в снег и обняла его за плечи. Нет ответа. Плащ превратился в лохмотья, сапоги развалились. Эма сняла плащ и укутала короля.

– Тибо!

Он чуть приподнял голову, глядя перед собой, упершись подбородком в колени. Казалось, он заперт в невидимой клетке и звуки медленно доходят до него издалека.

– Тибо!

Он склонил голову набок, как воробей. Эма потрясла его за плечо.

– Тибо! Тибо!

Наконец-то он обернулся к ней. Очень медленно. Посмотрел пустыми глазами. Щеки ввалились, глаза впали. От уголка глаза тянулся шрам, теряясь в бороде. Прядь волос, прилипшая ко лбу, была белой как снег. Он напрягся, пытаясь понять, где находится и кто его зовет.

– Тибо! Ответь мне, – молила Эма, встряхивая его за плечи. – Ответь, ты меня слышишь?

Он молча смотрел на нее.

– Это же я, Эма!

– Эма? – неуверенно повторил он, словно возвращался к далекой прошлой жизни.

– Вставай! Пойдем со мной!

Королева с трудом помогла ему подняться. Он встал и покачнулся. Эма обняла его, чтобы он не упал. Крепко держа Тибо за пояс, заставила идти. Он позволял вести себя, но был словно ватный и очень тяжелый.

– Что с тобой сделали, Тибо? Что с тобой произошло?

Он молчал, но шел, и это радовало Эму. Она тянула его, подталкивала, а снежные вихри по-прежнему бушевали. Без плаща Эма замерзала. В беспросветной метели не раз выбирала не ту дорогу. Сначала они спустились к порту, потом поднялись к саду, но Эма не нашла в ограде удобного места, чтобы перелезть, и в конце концов они пробрались сквозь решетку возле замерзшего озера. Во дворце светились еще три окна: на кухне, где никогда не спали, в библиотеке, где Элизабет читала иногда до рассвета, и в траурной комнате, где свечи горели неугасимо. Благодаря трем светящимся пятнам Эма определила, где кабинет.

Втолкнула Тибо в открытое окно, и он распластался на полу, стукнувшись головой о дубовый письменный стол. Потом влезла сама, помогла мужу подняться и повела его в спальню. Мокрый след тающего снега тянулся за ними. Тибо позволил снять с себя все, что осталось от плаща, камзола, рубашки. Сверху на кучу лохмотьев лег, сияя рубинами, не пострадавший кинжал. Штаны Тибо и ногу располосовал порез. Красные рубцы были повсюду, но не сочились кровью и гноем, как у добровольцев. Раны Тибо успели затянуться. Эма притронулась к одной и почувствовала нечто вроде желе, какой-то бальзам.

Тибо оставался вялым и безразличным. У него торчали ключицы и ребра, плечи из-за худобы казались непомерно широкими. Медальон, которым он так дорожил, исчез. От Тибо исходил свежий запах перечной мяты, и в темноте кожа светилась, бледная и чистая, словно отполированная. Ногти отросли, но по всему было видно, что за ним ухаживали. Кто? Каким образом?

Эма уложила Тибо на кровать. Он дрожал, и она укрыла его периной, заставила выпить воды и подсунула под голову подушку.

Тибо был рядом, живой, его можно было потрогать, но в глазах застыли пустота и мрак.

Когда в камине разгорелся огонь, Эма бросила в него лохмотья, и они загорелись с треском. Сапоги и пояс в огне пахли горелым мясом. От плаща несло затхлостью и гниением.

Эма легла рядом с Тибо, он дрожал и стучал зубами, напряженный, словно тетива. Она погладила его по лицу, провела ладонью по бороде, короткой и тщательно подстриженной. Даже на шхуне у Тибо не было такой аккуратной бородки. Шрам на лице гладкий и розовый. Прядь волос, которую убрал цирюльник, уже отросла и снова падала на лоб. Сколько дней пропадал Тибо? Три дня.

Эме хотелось отогреть Тибо своим теплом, но она тоже заледенела. Она вслушивалась в его дыхание. Сначала оно было хриплым, потом выровнялось, он закрыл глаза. Руки и ноги понемногу оттаивали. Кожа теплела. А потом он не просто согрелся, он запылал. И принялся отбиваться. Оттолкнул Эму локтем, ногой. Что-то крикнул. Укусил себя за руку. Застонал.

– Проснись, Тибо, проснись! Не надо драться!

Эма крепко схватила его за руки, но он попытался сбросить ее с постели. Тогда она стала колотить его кулаками в грудь, повторяя:

– Проснись! Проснись! Проснись!

Тибо глубоко вздохнул и проснулся. Он сбросил перину, сел на кровати, согнувшись, весь в поту. Эма ласково погладила его по голове. Тибо обернулся. В глазах мелькнули страх, недоумение и тоска. Взгляд стал тяжелым, но не бессмысленным.

– Эма… – прошептал он. – Где ты была? Я тебя искал…

Список персонажей

На борту «Изабеллы» (выборочный)

Бушприт, брат Феликса, – наследственный штурман.

Овид – баталёр, отвечает на судне за денежное, продовольственное и прочее довольствие команды.

Эма Беатрис Эхея Казареи – незаконная пассажирка шхуны.

Лукас Корбьер – фельдшер.

Кок

Адмирал Альбер Дорек – капитан шхуны.

Феликс, брат Бушприта, – тоже наследственный штурман.

Геолог – ответственный за коллекцию минералов.

Щепка – юнга (самый младший среди матросов).