Мастер. Размышления о преображении интеллектула в просветлённого

Этот мир преходящ. Слово «несуществующий» в философии Будды попросту означает «то, что является преходящим, то, что постоянно изменяется» — на что вы не можете полагаться. Единственная вещь, на которую вы можете положиться, это ваше свидетельствующее сознание. Оно никогда не изменяется. Это самый центр циклона. Но об этом в своей великой инструкции Да Хуэй не говорит ничего.

«Поистине, это покой и счастье, жизнерадостность, и все остальное отброшено». Сюй не говорит: «Я люблю эти вещи», не говорит: «Я желаю их». Он говорит: «Я обрел их, они есть». И инструкция Да Хуэя совершенно не к месту: Не увлекайся чистотой — меня изумляет, как это он не видит, что сказанное им не имеет отношения к письму мирянина, — чистота делает людей усталыми. Не увлекайся жизнерадостностью: радостное ликование делает людей безумными. Когда вода принимает форму сосуда, она становится соответственно квадратной или круглой, короткой или длинной.

Что касается отбрасывания или неотбрасывания, пожалуйста, подумай над этим серьезнее.

Думание — это очень невысокая активность; это от ума. Медитация есть высочайшее внутри вас; она за пределами ума. Мирянин коснулся чего-то запредельного уму, но Да Хуэй стягивает его вниз, говоря: Пожалуйста, подумай над этим серьезнее. Три мира и мириады вещей не являются убежищем — где же тогда какой-нибудь дом? Но тот бедняга, не просил ни о каком доме или убежище.

Если же ты именно таков, то это огромное противоречие. Сюй не сказал, что он именно таков! Он просто говорит, что это его осознание, его сознание. Он может видеть это, он осознает свою пустотность, свою открытость. И он обнаружил, что с того самого мгновения, когда он стал пустым и открытым, ничто не сопротивляется ему:

«И как только я вошел в эту пустотность и открытость, я постиг, что все вещи в трех мирах являются фундаментально несуществующими. Поистине, это мир и счастье, жизнерадостность».

Он просто констатирует переживание своей медитации.

Да Хуэй не смог понять это; его инструкция — полнейший вздор. В конце концов, он говорит: «И не молись ради облегчения». Каждому ясно, что он говорит, лишь бы принять позу великого инструктора.

В ежедневной деятельности студента на пути... Да Хуэй не понимает различия между студентом, учеником и преданным. Студент никогда не на пути. В ежедневной деятельности студента на пути опустошать объекты легко, но опустошить ум трудно. Кажется, это его собственный опыт; ведь опустошить ум — это простейшая вещь. Вещь трудна, когда необходимо огромное усилие, чтобы сделать ее, но чтобы опустошить ум, усилие не нужно вообще. Как же это может быть трудным?

Если объекты пусты, а ум не пуст, ум будет преодолен объектами.

Просто опустоши ум, и объекты опустошатся сами собой, Если ум уже опустошен, но ты затем вызываешь другую мысль, желая опустошить его объекты, то это означает, что этот ум еще не пустой и снова увлекается объектами. Если с этой болезнью не покончено, то нет и способа выбраться из рождений и смерти.

Вы видели стих, который мирянин Пан преподнес Ма-цзы? В десяти направлениях одно и то же братство: все и вся изучают не-делание.

Да Хуэй не понимает нигде, что искатель не изучает. Только студент изучает. Искатель впитывает, поглощает. Он впитывает присутствие мастера, он предоставляет энергии мастера трансформировать свою энергию. Студент собирает информацию; искателя не интересует информация: его единственный интерес — трансформация. Это совершенно различные вещи. Все и вся изучают не-делание. Как можете вы изучать не-делание? Либо вы можете быть в состоянии не-делания, либо не можете быть. Но изучение невозможно.

Вот место, где избирают будд: умы пусты, они отвечают успешно.