Мастер сновидений

Это действительно был сейн Калларинг из рода Дьо–Магро. У тайной стражи свои чины, на публике они озвучиваются нечасто, да и в своем обмундировании тайная стража появляется редко, и чем чин выше, тем такие случаи реже. Но немногим утренним посетителям трактира сегодня крупно повезло, лично лицезреть тайного командира в знаменитой черной форме при всех его регалиях. Из–за уставного цвета их обмундирования служащих тайной стражи в разговорах за глаза называли «черными офицерами». В свои ряды они принимали лишь безупречных во всех отношениях служак, организация в Караваче обладала завидной полнотой власти и в некоторых вопросах не подчинялась более никому. «Черный полковник» отчитывался доджу, и то, лишь формально, чтобы тот не выглядел по–идиотски на заседании совета. Их права и возможности были настолько серьезны, что они могли убрать практически любого человека, невзирая на его положение и заслуги, а могли и вытащить последнего бандита из–под топора палача, если находили в нем интерес. Сейн Калларинг не злоупотреблял ношением своего мундира, но сегодняшний купец был не последним человеком в городе, предполагались встречи с Гильдией торговцев в канцелярии Городского совета, кандидатом, в члены которого состоял Оорон. Конечно, трудно представить, чтобы его избрали в законодательный состав, но даже кандидатство было почетно. А появляться в городских учреждениях «черному полковнику» надлежало в уставном виде.

Выбежавший ему на встречу Рор, на самом деле, разрешил проблему полковника. Вывести парня из питейного заведения под стражей — это испортить ему репутацию раз и навсегда. Можно потом хоть десяток ярлыков на него повесить, что ни в чем не виноват, молва все равно будет твердить свое. Заходить самому в уличный трактир было ниже его достоинства, но приглашение, да еще со словесными изысками языкастого Рооринга, это уже совсем другое дело. И высший офицер снизошел до появления собственной персоны в месте, где любая городская шваль за гнутые медяки может цедить свой эль. Его разговор за столом с Одриком не помешал бы подающему надежды магу, а даже повысил его статус, так как за столом все равны — это древний и незыблемый закон. Сейн Дьо–Магро отправил стражей в городскую управу писать отчеты, а сам вошел в двери трактира.

Одрик уже спешил ему навстречу, не мог же он сидеть в присутствии такого человека. Пока он раскланивался перед полковником посреди питейного зала, из–за стойки появилась Кайте, графин в ее руках был полон фиолетового содержимого. Одрик узнал свое творение, несколько лет назад, когда он только начинал работать со стеклом, он долго мучился с этим графином, но тот все равно получался кривоватым, где с буграми, а где со впадинами. И он приделал к нему несколько бутончиков несуразной расцветки, в конце концов получилось мило. И графин до сих пор жив, не треснул и не разбился, наоборот блестит. Кайте всего на миг замешкалась от неожиданности. Она не разбиралась в знаках отличия городских служб, но насколько важная птица залетела в трактир, сообразила мгновенно. Она умудрилась совершить обязательный в такой ситуации поклон с горячим, просто огнедышащим графином в руках.

— Простите, уважаемый сейн, не будет ли Вам удобнее в … отдельной комнате?

— Это крайне предусмотрительно с вашей стороны, что у вас таковые имеются. Вы меня весьма обяжете, юная смиз. Мне и молодым людям было бы недурно побеседовать без лишних глаз и ушей.

Кайте взяла масляный светильник со стойки, сунула его в руки Одрику и жестом пригласила всех следовать за ней за стойку. В углу рядом с погребом она откинула полог и потянула за крюк, вбитый в стену, механизм нехотя заскрипел, и оказалось, что это не просто стена, а скрытая дверь. За дверью оказалась лестница как бы на чердак, но там находилась маленькая комнатка, обитая тонким войлоком, окрашенным в цвет темно–красного вина. В ней размещался хорошей работы стол и четыре стула с высокими спинками. Кайте потянула шнур, открылась ставня, прикрывавшая с наружи окно, выходившее не на улицу, а куда–то во двор.

— Не стоит, любезная хозяйка, сегодня мы обойдемся свечами.

— Я могу навести морок, — вызвался Одрик, — окно будет совершенно непрозрачно, для чужих глаз.

— И даже для глаз твоих коллег? Как часто, по–твоему, на окна этого трактира наводится морок? Для любого мага это все равно, что красная тряпка для варга, вы же все один любопытней другого. Так что сегодня завтрак при свечах!

— Как пожелаете, сейн, — и Кайте вернула ставню на место.

От пары подсвечников на стенах света для беседы было достаточно, а вышивать золотой гладью сейчас никто не собирался. Кайте поставила графин на стол, из комода в углу комнаты как по волшебству появилась настоящая посуда, с росписью мастеров, а не глиняная лепнина местных крестьян. И, невероятно! серебряные бокалы для вина заняли свои места. Девушка сбежала по лестнице, внизу ее вероятно уже ждал мальчик, перенесший туда поднос с закусками, немедленно расположившимися на столе.