Мастер сновидений

— Снимите с него наручники… — последовало распоряжение, которое почему–то конвойный выполнять не торопился.

— В чем дело? Ты ключи забыл?

— Господин полковник, я бы не стал этого делать, — конвойный погремел ключами, — мне кажется, он опасен.

— Сегодня что, дурман–трава зацвела? Все разом превратились в остолопов! — Калларинг поднял глаза к потолку. Вордер сообразил, что еще немного и разразиться гроза. Он вырвал ключи у стража и освободил Одрика от противомагических наручников, что одевают всем подозреваемым магам.

— Идите, живо! — Командует он конвойному.

Страж скрылся за дверью, и в кабинете наступает напряженная тишина.

Для Одрика предназначен стул посреди кабинета, он садится на него, оглядывается и потирает запястья.

— Сейн Одиринг аль Бакери, вам вручается предписание об уплате штрафа за нарушение общественного порядка. Держите… — Асса Вордер ловко выхватывает бумажку у полковника и передает женишку, он уставился на квитанцию и больше ни на что не смотрит. — У вас очень хорошие друзья, они хлопотали за вас и дали показания, в том числе ваша сестра и ваша девушка. Настоящая девушка имеется ввиду. Кровной мести тоже не будет, вы, можно сказать, незаслуженно легко отделались. Официальная часть на этом закончена. А теперь перейдем к главному…

Сейн немного медлит, вздыхает…

— Я не знаю о причине твоих неприязненных отношений ко мне, но это не мешает мне относиться к тебе как к товарищу по играм моей дочери, и не только… Я помню, чем обязан тебе, я все помню. Поэтому мой тебе совет: уезжай, уезжай из Каравача. Завтра проводы тела Дьо–Далена в храм, поэтому завтра тебя в городе быть не должно.

— Почему? — Чуть слышно шепчет Одрик.

— Кровной мести не будет, но от вызова тебя на дуэль, кем–нибудь из многочисленных приятелей покойного я тебя защитить не смогу. Я не хочу крови, тем более твоей. Я знаю, чем заплачено за жизнь Лаки, и я вернулся к жизни только из–за нее. Какое–то время она была единственным смыслом моего существования. Она моя единственная дочь и других детей у меня, скорее всего не предвидится. А вот внук есть и наверняка еще будут. Ты еще слишком молодой, ты не можешь представить как страшно, когда на тебе заканчивается твой род. А Дьо–Магро всегда отличались воинственным духом, лезли во все заварушки. И вот к чему это привело…. Я единственный, у меня ни братьев, ни сестер.

И вообще, если тебе дорог этот город, и его население, то лучше бы тебе, с твоими способностями пожить от него подальше. Во всяком случае, пока ты не научишься надежно себя контролировать.

— О чем вы?

— О твоей магии и о выбитых в квартале стеклах… Откуда ты взял демона, я молчу, пусть это будет на твоей совести. Поверь, мне как жителю Каравача невероятно льстит, что именно наш подданный окажется тем, кем, я надеюсь, скоро ты и окажешься. Но я должен думать о связанных с этим явлениях, ты сам понимаешь.

Одрик сидит, уперевшись взглядом в пол, и вертит в руках предписание на штраф.

— Все, ты свободен…

— Одрик, можешь идти… — поясняет ласковым голосом почему–то медлящему женишку асса Вордер.

Одрик медленно и как–то деревянно встает:

— Сейн Калларинг, я приношу вам свои извинения за то, что ударил вас, тогда в этом кабинете. Извините меня, я был не прав.

Два сейна, молодой и уже седеющий, смотрят друг другу в глаза…

— А за что можно узнать? — Интересуется полковник.

— Нет. Но я недавно понял, что был не прав. Простите меня.

— Ладно, извинения приняты. Иди…, чтобы завтра тебя в городе не было.

Одрик, повесив голову, уходит.

— Как ты думаешь, — обращается к магу полковник, — у него хватит ума последовать моему совету?

— Даже не знаю… Раньше он бы заупрямился, просто из принципа, чтобы ему не указывали… А сейчас…

— Так, вернемся к нашим делам…

Разрываю контакт, дальше не интересно…

Перед Маратом стоит батарея пустых кружек, глазки у него уже здорово осоловевшие…

— Мара, завязывай с пивом на сегодня. Завтра в портал лезть…

— Ладно, последнюю допью и больше не буду. Закажи мне закуски… Бочок хвачика подойдет.

— Джург!

— Что девушка еще желает?

— Скоро подойдет мой жених, поэтому как он придет, подавай обед и всего побольше, он голодный. И в номер принеси чего–нибудь этакого, легкого, чтобы девушки поели. — Мара опять толкает меня локтем в бок. — Ай, забыла, принеси сейчас бочок хвачика пожирнее.

— Все за ваш счет?

— Конечно же…

А я пока покурю, подумаю…

А вот и мой женишок нарисовался.

— Одрик, иди сюда… — Увидел, идет. — Садись, а вот уже и обед. Ты, я знаю, «на цепи не ешь», так что угощайся.

— Привет Анна, привет Марат.

Марат на это что–то неопределенно ворчит, его рот плотно занят боком хвачика, а по подбородку течет жир, пополам со слюной.

Джург уже расставил на столе все, что было сегодня в меню. Одрик тут же приступил к еде. Проголодался бедненький в застенках… Когда первый голод утолен приступает к расспросам:

— Как Кани?

— Она наверху с Лотти.

— Я должен ее видеть… — пытается встать из–за стола, я и Марат дружно пресекаем его порыв.