Мастер сновидений

— Не волнуйтесь, тетушка Тено, от счастья не болеют, — я, прыгая поочередно на одной ноге, натянул свои сапоги и опять бегом направился к дому. Подхватил ее чан, тяжелый, однако, а как же она его таскает? Но ведь снег, и по нему уже можно ехать. И чан поехал как сани, в два счета оказался на месте назначения, в каменном загоне хвачиков. Теперь оставалось только перенести через порожек: нагнуться, обхватить и переставить, делов–то. Ну и запашок тут. Я резко выпрямился, зацепился за что–то воротом, видимо, за ручку, ну и распахал свою любимую рубаху. Тут уже можно было выругаться, но это бы не помогло. И я понесся к дому, потому что счастье норовило кончиться, а, следовательно, можно и подхватить простуду. Хорошо еще, что на лестнице никого не встретил, проскочил в угловую комнату, скинул все промокшее, т.е. фактически все, еще и хвачиковым пойлом заляпался, завернулся в шерстяной плед, да еще накрылся одеялом. Теперь можно отогреваться. Через минуту в комнату вошел асса Тадиринг:

— Великолепно! Я тут наблюдал твои выкрутасы. Ну, и на что это похоже?

— На снежное купание.

— Парень! У тебя с головкой все нормально? Я тебе вчера не доливал, и надеялся, что у тебя в голове еще что–то есть, а ты последнее готов по ветру пустить. Поднимайся, пошли к камину отогреваться.

— Не, я не могу.

— Это почему же?

— В таком виде? Я не могу…

— Прекрасно! Ты так лишишь меня посмертия, я стану демоном и превращу в кошмар всю твою оставшуюся жизнь. Вот знай!

— Тадир, чего шумишь не позавтракав? — Калларинг прохаживался по коридору с абсолютно довольным видом. — Или я вчера не ясно объяснил, что сегодня должно быть тихо, чтоб никого не будить?

— А ты полюбуйся вот на этого героя, он снежок решил обновить, и понырял там, и босичком побегал.

— Это с какого перегрева на него нашло?

— Да тут… эм–м … — они перешли на свой междусобойный язык, пальцы Тадиринга заработали, во всю рассекая воздух.

— Ну–ка, ну–ка? Так вот оно что! Интересно. — Калларинг слегка как бы удивился, озабоченно потер лоб, но все–таки усмехнулся. — Ну и загнал бы его к большому камину, там ведь уже растоплено.

— Так он не идет. Ему, видите ли, теперь не в чем, он стесняется.

— Ах, он еще и стесняется! — и полковник вытащил меня за мокрые волосы из–под одеяла. — По снегу босиком, он не стесняется, а по коридору стесняется. А ну, бегом марш!

И даже придал мне начальное ускорение чем–то домашним мягким замшевым, но чисто символически, ибо не в его правилах было вмешиваться в процесс, который и сам хорошо идет. Пошевелил мягким замшевым мыском нечто, что являлось моей одеждой:

— М–да, оригинал. Зато с ним не скучно, — подвел итог полковник, и тоже направился к камину.

Каминных комнат было две, конечно каминов было больше, но остальные служили только для отопления, а эти два для удовольствия и приятной беседы. Одна их этих комнат была еще и курительной, и получается как бы мужской, а другая соответственно женской и детской. Когда Калларинг, вальяжной походкой, и прихрамывающий асса Тадиринг вошли в большую каминную, я сидел, повернувшись спиной к огню, завернутый в плед с ног по грудь. Всего пледа на него рост не хватило, а вопрос, что закрывать, для меня решался однозначно.

— Ну, вот видишь, никто за тобой не погнался. А то: «Не хочу — не буду, не буду — не хочу». Прав командир, с тобой не заскучаешь.

— Да уж, выдумывать ты умеешь. Только на вольности сам не налегай, пусть они приходят постепенно. Мне сегодня чудно спалось, уверен, что сейне Дайо тоже. Ну ладно, сиди, грейся.

Калларинг встал и пару раз подергал шнурок на стене, вызывая обслугу.

— Пора бы по кофейку пройтись, асса Тадиринг, ты как?

— А когда я был против?

— Ну и замечательно. Наш юный друг, надеюсь, тоже не откажется.

Одрик кофе не потреблял, напиток был дороговат для его доходов, но ел и пил он все подряд.

— Может ему молока горячего? У смиз Тено ведь есть, — переживал за меня старый маг.

— Ему? Молочка? А не поздновато ли спохватился? — Калларинг рассмеялся в голос, — Накапай лучше вон той микстурки. Тадир, ты что, внучка себе завел на старости лет? Раньше надо было о наличии внуков позаботиться.

— Ну, извиняй, командир, занят был.

Под дверью что–то послышалось.

— Смиз Тенире, заходите, — скомандовал хозяин дома Дьо–Магро, — я знаю, что Вы почему–то побаиваетесь заходить в эту комнату, но я не для того сегодня остался дома, чтобы торчать в коридоре.

Вошла тетушка Тенире, в полной готовности выслушать все пожелания хозяина.

— Все как обычно, нам с ассой Тадирингом и вон тому молодому человеку. Можете и сливок сегодня принести, или просто молочка.

Я ожидал усмешки на слове «молочка», но взгляд командира был невозмутим, как сталь клинка в ножнах. Тетушка Тенире позволила себе наклониться к сидящему хозяину и нашептывала ему что–то более интересное, чем «Чего изволите». Он слушал ее также бесстрастно, правда, его взгляд дважды полоснул по мне, завернутому в плед.