Мастер ужасок

– Вот видишь! Разве не чувствуешь себя более комфортно, когда речь идет о чем-то маленьком? Когда освобождаешься от резких теней, которые предвещают чудовищные события? В узких, обозримых условиях происходят такие незначительные, ограниченные вещи, что даже корнечеловечек может с ними справиться. Это ведь так успокаивает!

– Да, – сказал Эхо.

– Так вот, корнечеловечки настолько малы, что их никак нельзя причислить к семейству гномов. Скорее они относятся к семейству гнимов, которое объединяет все живые существа, размер которых не превышает каштан: пепели, орехочеловечки, муравьишки, импфы и тому подобное. Но самые маленькие – это корнечеловечки, они достают импфу лишь до колен. А ты ведь знаешь, насколько малы импфы.

– Нет, – сказал Эхо. – Я не знаю.

– Представь себе, орехочеловечек меньше, чем пепель, но больше, чем муравьишка, а импф вдвое меньше, чем муравьишка. Если всех троих поставить друг на друга, то, стоя рядом с гномом, они будут выглядеть как курица рядом со слоном.

– Понятно, – сказал Эхо.

– Теперь, когда тебе известно о росте этих живых существ, я, пожалуй, могу начать рассказывать историю. Итак: все корнечеловечки одинаковые. Одинаково велики или одинаково малы, одинаково прелестны, одинаково мужественны, одинаково пугливы – одинаково это, одинаково то. А поскольку они все одинаковы, им не нужны имена. Они вырастают весной из земли в Малом лесу, каждый год ровно двенадцать штук, и живут достаточно долго, пока не становятся жертвой какого-нибудь несчастного случая. Их задачей является уход за Малым лесом. Они не дают застаиваться почве и постоянно ее разрыхляют, обрезают засохшие ветви и доят тлю. Да, вот такие дела.

Айспин переплел пальцы, вытянул руки, и его суставы ужасно затрещали. Это была одна из его привычек, которую Эхо терпеть не мог. Потом он продолжил:

– Наша история начинается в тот момент, когда один корнечеловечек, который на поляне – очень маленькой поляне – в стороне от своих собратьев полол сорняки, неожиданно обнаружил что-то в земле. Это был сосуд, закупоренный пробкой.

Поддавшись любопытству, корнечеловечек стал копать дальше и обнаружил, что это была глиняная бутыль. Поскольку она была меньше, чем сам корнечеловечек, ее с полным основанием можно было назвать маленькой бутылкой, но так как, с другой стороны, она доставала корнечеловечку до плеч, тот подумал: «О, какая большая бутылка! Наверное, она из древних времен, во всяком случае, очень старая. Если там есть какая-то жидкость, то у нее наверняка ужасный вкус».

Человечек осторожно откупорил бутылку и поднес ее к носу. Из бутылочного горлышка вылетело облако с ядовитым запахом. Человечек решил, что это просто испортившаяся жидкость, превратившаяся в газ, но облако становилось все больше и больше, постепенно окрашиваясь в красный цвет, как лава, широкими струями бьющая в небо. Послышался вой, напоминающий крики, издаваемые сотней ураганных демонов, а когда наконец все утихло и корнечеловечек стоял ни жив ни мертв от страха, над Малым лесом появилось нечто необъяснимое. Странное существо парило высоко в небе, доставая почти до облаков. Это был кроваво-красный великан со злобными пронзительными черными глазами и огненными волосами, который прокричал громовым голосом: «Свободен! Наконец-то я свободен!»

– Одну минуту, – прервал мастера Эхо. – Ты же мне сказал, что в этой истории не будет никаких великанов!

– Совершенно верно, – подтвердил Айспин. – Я намеренно ввел тебя в заблуждение, чтобы усилить эффект неожиданности. На этом закончим?

– Нет, нет! – воскликнул Эхо. – Рассказывай дальше!

– Гм… – промычал Айспин. – Корнечеловечек, разумеется, тут же понял, что на волю вырвался всеразрушающий бутылочный демон, и это испугало его еще больше, и не напрасно.

– Наконец, наконец, я свободен! – кричал великан. – Теперь я смогу мстить! Я разорву этот мир, как лист бумаги! Я подожгу его одним взмахом моих волос и отравлю своим дыханием! Моя ненависть за тысячи лет достигла таких размеров, что для меня будет слишком мало уничтожить лишь одну эту планету. Нет, я уничтожу все планеты, потушу все солнца, превращу в пепел всю эту чертову вселенную! А потом я найду это проклятое время, которое так мучило меня в моем заточении, поймаю его и буду истязать до смерти!

«Черт подери! – подумал корнечеловечек. – Что я наделал! Что же мне теперь делать?»

Айспин слегка ударил себя по лбу и сделал озабоченное лицо.

– Здесь ему нужен был бы хороший совет! – воскликнул он. – Что можно сделать в такой ситуации, если ты, будучи корнечеловечком, располагаешь лишь весьма ограниченными возможностями?

– Остается лишь воспользоваться собственным умом, – предложил Эхо.

– Правильно! – сказал Айспин. – Именно это он и сделал. «Если великана выпустили из бутыли, то он может в нее и вернуться, – подумал он. Я должен заставить его снова забраться в бутыль. Потом я опять закупорю ее пробкой и как можно глубже закопаю в лесу».

– Хорошая идея, – сказал Эхо.

Айспин кашлянул.

– Корнечеловечек повернулся к великану:

– Извините, господин великан… – сказал он тихим голосом.