Мастер выживания

Оксана еще какое-то время смотрела на Федора, но потом, повернувшись к сыну, стала убирать с него вещи, которыми она пыталась хоть как-то его согреть.

На ребенка было страшно смотреть. Он метался в бреду, и было видно, как его состояние постоянно меняется. Его охватывал то жар, то озноб. Мать, видя, как ее ребенка начинает лихорадить, плакала и прижимала его к себе, постоянно повторяя:

– Мой сыночек, кровиночка моя.

Иван с Федором не пытались вмешиваться или торопить ее, понимая, что никакая мать не смогла бы равнодушно смотреть на то, как ее сын практически умирает, понимая, что она не в силах ему ни в чем помочь. Когда на мальчике осталась одна маечка, его вдруг опять стало лихорадить. Оксана схватила первые попавшиеся под руку вещи и стала натягивать их на него. Понимая, что это никак не поможет, Федор подошел к Оксане и, отстранив ее в сторону, сказал:

– Его надо натереть спиртом. Это должно подействовать.

Оксана обреченно опустила руки и отодвинулась, давая Федору самому делать то, что он задумал.

Быстро раздев мальчика, Федор обратился к Ивану:

– Иди сюда, Иван, поможешь мне.

Иван не совсем понимал, чем он сможет помочь Федору, но, не задавая лишних вопросов, подошел и присел рядом, еще дальше отодвигая Оксану.

– Держи, – Федор подал ему бутылку с остатками водки. – Будешь понемногу лить мне на руки.

Иван следил за быстрыми движениями Федора, удивляясь про себя его выдержке, и где-то даже завидовал ему. Он – офицер спецназа – и то после всего случившегося едва находил в себе силы что-то придумывать, а Федор – обычный спасатель без специальной подготовки – мог вести себя так, будто у него стальные нервы.

Ивану хотелось закрыть глаза и хотя бы на время не видеть ту картину, которая последние несколько часов постоянно была у него перед глазами. Поэтому, лишь только они с Федором закончили помогать малышу и оставили его матери, он, не раздумывая, повалился на сделанную из сумок кровать. На этот раз ему снился самолет. Он летел в первом классе. Его обслуживали красивые улыбающиеся стюардессы. За окном, куда он смотрел, проплывали голубые облака, и настроение у него было превосходное. И вот в этом великолепии вдруг послышался пронзительный женский крик. Вначале Иван не понял, откуда он исходил. Привстал, чтобы посмотреть в салон и понять, почему же никто не успокоит эту женщину, но ничего не увидел. И тут посмотрел в окно рядом с собой – в стекло кулаками стучала женщина и громко кричала. Он стал звать стюардессу, но чувствовал, что его голос никто не слышит. Он тоже закричал, и от этого проснулся...

Иван увидел Оксану, которая сидела напротив и держала на руках своего сына. Она молчала и продолжала качать бездыханное тело своего малыша. То, что он мертв, Иван понял сразу, лишь только взглянул на него. Он был бледный как полотно, и у него были синие губы.

«Скорее всего, это произошло недавно», – подумал Иван. Оглядевшись вокруг, он заметил, что никто не спал и все смотрели на Оксану сочувственным взглядом, не зная, чем ей помочь. Ивану стало не по себе. Много раз он видел смерть, но смерть ребенка, да к тому же в мирное время...

Самое страшное заключалось в том, что от этого некуда скрыться. За стенами багажного отделения – еще более страшная картина...

Иван взял куртку, которой укрывался, и вышел в салон самолета, успевший за эту страшную для всех ночь промерзнуть насквозь. По тишине, которая была снаружи, Иван понял, что ночная метель закончилась, и пробивающиеся через иллюминаторы яркие лучи солнца явились еще одним подтверждением того, что на улице установилась нормальная погода. Поэтому, спустившись в туристический салон, Иван решил открыть входную дверь, чтобы обследовать окружающую местность вокруг самолета. Подойдя к двери, он для начала рассмотрел систему запоров. Она была не очень сложной, но, к сожалению, автоматической. Конечно, есть еще и аварийная система открывания дверей, но как она работала, Иван не знал. И тут услышал какой-то звук снаружи. Сначала очень тихий, но постепенно стал нарастать. Этот звук Иван не спутал бы ни с каким другим. Это был звук приближающегося вертолета...

* * *

В тот момент, когда солнце взошло над Нальчиком и многие жители города уже стали просыпаться, в командно-диспетчерском пункте несколько человек продолжали свою работу, начавшуюся еще в предыдущий день. Новая смена диспетчеров принимала и отправляла самолеты, ни на секунду не забывая о том, что случилось ночью.