Мастера беззакония (СИ)

Саундтрек: Three Days Grace – Nothing To Lose But You

Еще каких-то полтора месяца назад Драко и предположить себе не мог, что они с Поттером могут действовать заодно. Также как и не мог предположить, что готов будет убить за Грейнджер.

Но, оказывается, ещё как может и будет.

Стоило ему только сообщить Поттеру, что Гермиону похитили, как на него обрушилась целая лавина из обвинений, мол, Малфой был ответственен за нее, и зря он доверился Гермионе на его счёт. У Драко сложилось такое впечатление, будто он имеет дело не с Поттером, а с отцом Гермионы или же по меньшей мере ее братом. В конце концов, когда Драко рассказал ему свой план действий, Поттер более менее успокоился. С отключением министерской каминной сети глава аврората справился без проблем. И теперь у них в руках была Верховная. В своем послании, помимо того угрожающего латинского выражения, идеально подходящего в его случае, Драко на обратной стороне записки ясно изъяснил свои требования. Обмен заложников должен быть совершен в кратчайшие сроки, на нейтральной территории.

Верховный в любом случае найдёт способ связаться с ним. Не в его интересах испытывать терпение Драко. Когда его обожаемая сестрица, ради которой он так хладнокровно убил Диллинджера, находится в плену у не на шутку разъяренного гангстера, именуемого Драконом.

Поместье Забини.

Дверь в белую допросную комнату отворяется, и в неё заходит Малфой. На белом фоне трансфигурированной кушетки, свесив на пол стройную ногу, без сознания лежит девчонка-Верховная. Взмахом палочки Драко приводит её в чувства, намереваясь вытянуть из нее всю информацию, какую только возможно. Облаченная в черную мантию с бахромой на рукавах, она лениво приподнимается на локтях, сдувая со лба укороченную похитителем черную прядь волос, и впивается в него тяжёлым взглядом ледяных серых глаз.

— Хороший ход, — беззлобно поощряет ведьма. — Нет, правда. Очень даже. Рисковый, отчаянный... — перечисляет она и, на секунду задумавшись, выдает: — Только вот исход — самоубийственный.

И бровью не поводив, Драко наставляет на неё палочку, невербально применяя Легилименцию. То ли из-за того, что он уже достаточно навострился во вторжение в чужие воспоминания, то ли из-за её неподготовленности — ему беспрепятственно удаётся проникнуть ей в голову. И первое, что подкидывает ему сознание Верховной, просто напрочь выбивает Драко из колеи.

Её крики.

Его словно с ног до головы облили ледяной водой. Он не ожидал, что ему предстоит увидеть, и какую боль за собой это понесёт.

У него на глазах на чёрном мраморном полу под Круциатусом извивается, кричит и плачет Гермиона.

Никогда больше Драко не хотел видеть её в таком положении. Никогда больше с тех самых пор, как безумная тётка пытала её на полу его дома, а он был вынужден смотреть. Смотреть, как её пытают, слушать её душераздирающие крики и ненавидеть самого себя за трусость. Всё, что он тогда мог, это мямлить и тянуть время, делая вид, что не знает их. В его голове крутилась мысль, почему она? Почему Беллатриса не пытает Поттера или Уизли. Уизли ведь предлагал взять его вместо неё. И ему хотелось сказать, закричать, да, черт возьми! Это не должна быть она. Тогда он возненавидел идею принижения по статусу крови. Ведь Грейнджер... Она меньше всех заслуживала эти пытки. И всякий раз, когда он видел едва заметный шрам на её предплечье, он все вспоминал. Вспоминал свою беспомощность в тот момент и с болью отводил глаза.

И вот теперь он снова вынужден смотреть, как её пытают, и от этого ему хочется сейчас же прекратить действие заклятия. Но Драко знает, что должен это увидеть. Ведь, если она испытывала эту боль, он тоже должен её испытать, пускай не на физическом, но на ментальном уровне.

Так же неожиданно Драко видит Нарциссу. Отчего сразу же испытывает облегчение. Вдвойне, потому что она уговаривает Верховную перестать, и ей это удаётся. Нарцисса помогает Гермионе подняться. Один близкий человек в его жизни помогает другому близкому ему человеку. Малфой мог поклясться, что почувствовал, как внутри него разливается тепло.

Но потом происходящее дальше вновь заставляет его напрячься. Появляется Уизли, которого помещают к русалкам. Гермиона просит не убивать его, застывает в ступоре, а затем и вовсе впадает в такое состояние, в котором он видел её лишь раз. Драко помнит, как на яхте Нотта, Гермионе что-то приснилось, и она сама не своя, едва не задыхаясь, рыдала у него на груди. Теперь же она была в похожем состоянии, разве что хуже. Его всерьёз пугает то, как она одновременно пытается и вздохнуть и выдохнуть, как из её глаз ручьём стекают слезы. Мерлин, он бы все отдал, чтобы быть с ней рядом в этот момент. Ему просто необходимо было притянуть её к себе и сказать, что все будет хорошо.