Мастера беззакония (СИ)

Гермиона высушила волосы, надела маленький золотистый шёлковый халатик, еле прикрывающий её бедра, и вышла из ванной комнаты. В спальне она видит Драко, сидящим на полу подле её кровати. Локтем он упирается в свою согнутую в колене ногу. Рубашка на его груди расстегнута, галстук отброшен, а его потрясающая шевелюра платиновых волос в безупречном беспорядке. Он уже закончил говорить с Нарциссой по каминной сети и теперь просто ждёт Гермиону.

Перед тем как уйти в душ Гермиона сделала им по кружке горячего шоколада и поставила в граммофон пластинку, что до сих пор проигрывается, разливаясь по спальне ласкающей слух нежной мелодией. После всего того, через что им пришлось пройти, Драко и Гермионе просто хотелось побыть вдвоём, дома, в одной постели... Им всего лишь нужен был маленький перерыв. Чтобы никто не беспокоил их, прежде чем они снова не возьмутся за дела.

Драко поворачивает голову в сторону Гермионы, едва она открывает дверь ванной. Его изголодавшийся по её телу взгляд исследует её стройные обнажённые ноги. Он склоняет голову на бок; уголок его губ поднимается в игривом оскале. И Малфой манит её к себе пальцем, облизывая губы.

Чувствуя сладкое томление внизу живота, Гермиона ступает босыми ногами по холодному полу и ежится от отсутствия тепла. Лето в Лондоне совсем ни к черту. Прохладный воздух витает в комнате, и только когда она подходит ближе к кровати, напротив которой греет камин, ей становится комфортнее. А может, все дело в Драко... В том, как он накрывает её коленку своей горячей ладонью, когда она присаживается подле него на край кровати.

Они оба погружены в раздумья, что будет дальше. В этот раз они были на краю того, чтобы потерять друг друга. Они подошли к этой черте так близко, что это едва не свело их с ума. И им совсем не давал покоя тот факт, что они все ещё стояли на этой черте, а позади им в спины дышал враг, затачивая свои ножи.

— Как там Нарцисса? — спрашивает Гермиона, вырывая Драко из глубин его мыслей.

Задумчиво поглаживая её коленку, он поудобнее усаживается на полу у её ног и отвечает хриплым голосом:

— Отец встретил её. И она все не унимаясь спрашивала, что мы планируем дальше предпринимать... Я сказал ей, что мы справимся в любом случае... — В его голосе нет должной уверенности. Он смотрит на неё так, словно она в любой момент может исчезнуть. И Гермиона точно понимает, что его гложет. Потому что её гложет тоже самое. Опасность, ставшая их спутником, и этот вязкий страх потерять друг друга. В особенности после того, что они увидели в омуте памяти. Что бывает, когда один жертвует собой ради другого.

Счастлива ли была от поступка Регулуса Джозиан? Отнюдь, нет. Она бы предпочла умереть вместе с ним, чем жить так, как она жила без него.

— Я хочу... — севшим голосом начинает Драко, всматриваясь в неё, — хочу, чтобы ты пообещала мне, что... чтобы мы ни делали — мы делаем это вместе. Ведь то, как ты поступила сегодня... — Он прикрывает глаза, покачивая головой. Его ладонь сжимает её коленку, и Гермиона затаивает дыхание. — То, как помешала мне остановить их... — поясняет он. — Не так мы с тобой должны действовать, Гермиона. В корне неверно, если мы хотим выиграть, — твёрдо проговаривает, пронизывая её своим пристальным взглядом.

Она видит, что он затаил это недовольство и теперь собирается ей его высказать.

— И если в следующий раз случится так, что мне придётся убить, — вкрадчиво продолжает Драко, взирая на неё снизу вверх, — ты должна будешь подать мне для этого оружие, Ангел. Или же... если такой возможности не представится, сделать это самой... Ведь, кроме нас, некому. Все правомерные палачи на их стороне, Гермиона... И только вместе и сообща мы можем победить, понимаешь?

Неотрывно глядя ему в глаза, Гермиона понимает, что отчасти он прав. Но... Что, если и их враги отчасти были правы? Она все прокручивала в голове слова Верховной... Айолы. Сколько бы времени у Гермионы ушло на то, чтобы законным путем добиться правосудия? Она могла бы положить свою жизнь на то, чтобы искоренить несправедливость, заполоняющую этот мир. И то не факт, что ей бы это удалось. И все же... Если смотреть на ситуацию без призмы сомнений и этих «а что, если?», то Гермиона не может не признать, что они с Драко оказались в том положении, что не возьми они на себя роль палачей, им останется лишь одна роль — жертв. У них попросту не было выбора. Убей или будешь убит. Иначе никак.