Мастера беззакония (СИ)

Дуло пулемёта в руке Грейнджер палит так ярко, что она даже прицелиться при стрельбе толком не может. Может, это и к лучшему, ведь все же она пока не хочет никого серьёзно ранить, разве что только задеть и обезвредить. Да и самих Верховных, судя по всему, среди них нет, иначе они бы вряд ли надели маски.

В воздухе беспрерывно гремят оглушающие выстрелы. Они звучат так часто, что Гермиона уже не различает остальных звуков. Её взор остр и средоточен. Она без остановки жмёт на курок, не давая им возможности нападать, вместо этого пуская все силы, чтобы уклоняться от её пуль. Ей сложно держаться за пояс Драко и стрелять одновременно, но скрепя зубы Гермиона попадает в руку одному из петляющих противников.

Остаётся один.

Как внезапно их защитное поле окончательно падает. И будто в замедленной съёмке Гермиона видит, как в неё летит яркий зелёный луч проклятия. Он попадает в её оголенное бедро, и она тут же ощущает боль, как от ожога, словно волна пламени распространяется по её ноге, ранит кожу и мышцы, вызывая болевой шок.

От её болезненного вскрика у Драко внутри все переворачивается. Он оборачивается взглянуть в чем дело и с ужасом видит, как нога Гермионы в районе бедра покрывается большими ожогами и волдырями. Малфой рычит и от бессилия сжимает рукоять мотоцикла. В эту же секунду Грейнджер на адреналине, до скрежета сжимая зубы, сквозь боль вновь прицеливается, на этот раз изо всех сил, и плевать, в какой участок тела она попадёт. А она знает, что попадёт. Откуда ни возьмись в ней появляются силы на этот последний рывок. И ей это удаётся. Она не знает, как ей это удалось в агонии пылающей боли, но она попадает в обидчика, так что тот валится с метлы, как и все остальные до него.

И Гермиона с тяжёлым выдохом, морщась от ужасной боли, обессиленно приваливается щекой к спине Драко, обнимая его обеими руками за торс и чувствуя под ладонями его прохладную гладкую кожу.

Саундтрек: Grimes – Genesis

В пустоши лондонских полей придорожный неказистый мотель с яркой красной неоновой вывеской, светившей в ночи ярче луны, выглядит одиноко, словно остров в океане, но именно он — как раз то, что им сейчас так нужно.

Всю дорогу до него Малфой без остановки с крайним беспокойством в голосе спрашивал Гермиону, как она и дотерпит ли, пока они доедут до «черта на куличиках», как она ранее выразилась об этом месте. Гермиона согласно мычала ему в затылок, хотя боль была просто адской: каждый поток ветра, холодящий оголенную рану с выжженной кожей, был для Гермионы пыткой. Но она не жаловалась, ведь главное сейчас скорее оказаться в безопасности, чтобы их не смогли отследить и послать за ними еще людей. Она до скрежета стискивала зубы, кусала внутреннюю сторону щеки, чтобы заглушить одну боль другой, и старалась размеренно дышать, слушая успокаивающий голос Драко. Он говорил ей, что все будет хорошо, что скоро он ей поможет и её боль пройдёт; говорил, какая она умница, что расправилась со всеми их врагами; говорил, какая она сильная и как он любит её. И только благодаря ему Гермиона все ещё находила в себе силы держаться в сознании.

Драко мчал по ночным дорогам так быстро как только мог, выжимая скорость на полную. И как только они пересекли границу в неотслеживаемую зону на окраине города, на горизонте и появился этот придорожный магловский мотель.

Въехав на его парковку, Драко заглушил мотор и вытащил ключи из зажигания, поставив мотоцикл на подножку. Гермиона расцепила скрещенные на его обнажённом торсе руки и почувствовала, как он слезает с мотоцикла, и, придерживая её за плечи, спрашивает что-то про магловские деньги, также добавляя, что если у них их нет, то ему, вероятно, придётся оккупировать весь мотель для ночлега. Из-за продолжительной боли она еле находилась в сознании и плохо соображала, но все же до неё дошел смысл его слов.

— В сумочке... в кошельке... должны быть фунты, — слабо удалось пробормотать ей.

Драко немедленно закопошился в ее бисерной сумочке и не без ругательств потратил несколько минут, чтобы отыскать там ее кошелёк с магловской наличкой. Он попросил ее подождать здесь, пока он снимет им номер, и Гермиона ему слабо кивнула, почувствовав, как он тут же, быстро накрыв ее лоб губами, скрылся в главных дверях мотеля с характерным звуком дверных колокольчиков. Не прошло и пяти минут, как Драко вернулся. И, перекинув Гермионину руку себе за шею, бережно взял ее с мотоцикла к себе на руки и понес к железной лестнице, что вела на второй этаж сбоку здания мотеля, где вход в номера осуществлялся прямо с парковки через красные двери, расположенные в ряд вдоль песочного цвета стен.

После этого Гермиона не помнит, как оказалась на двуспальной кровати в номере мотеля. На какое-то время она отключилась. Очнувшись, она увидела Драко, обрабатывающего её ожоги. Боли уже было меньше.