Мастера беззакония (СИ)

— Еще никогда в жизни я не был так уверен, — твердит ей Драко. — Единственная светлая и ясная цель в моей голове — это быть с тобой, Гермиона. И я прошу тебя выйти за меня, ведь хочу разделять с тобой каждый момент этой жизни.... Когда ты улыбаешься или когда плачешь, когда ты не в духе и невыносимо упрямишься... Или я — ведь я тоже бываю не сахар, — говорит он, пожимая плечами, и Гермиона, сквозь слезящиеся от счастья глаза, не может удержаться от смешка. Она все ещё не может поверить, что это происходит на самом деле, и даже касается очертаний его татуировки дракона, проводя подущечками пальцев от его бицепсов до плеча, чтобы убедиться, реален ли он и этот миг.

Драко накрывает ладонью её кисть на своём плече и продолжает, облизав губы:

— Не сомневаюсь, мы будем много спорить. Но, гарантирую... — его рот расползается в соблазнительной ухмылке, — ...занятий любовью будет к-у-уда больше, Ангел.

Гермиона на это, мягко сощурившись, даже не удивляется: что, даже делая ей предложение, он полагается на свой малфоевский шарм.

— А просыпаясь по утрам, первое, что я хочу видеть — это твои глаза... твою улыбку, любимая, — понизив свой тембр до низкого полушепота, Драко берет её ладошку со своего плеча в свою и, не отрывая от Гермионы глаз, подносит к своим теплым губам и оставляет трепетный поцелуй. — Хочу тебя всегда... — горячо произносит он. — Хочу разделять с тобой вечность, ведь без тебя, Ангел, она ничего не стоит... Ты — вся моя жизнь, Гермиона Грейнджер.

До глубины души тронутая его словами, Гермиона не моргая смотрит на него и думает, что в этот самый миг она как никогда невероятно счастлива. И, о боже, мамочки, он хочет, чтобы она стала его женой! И плевать, что дела обстоят у них просто ужасно. Плевать, что они в каком-то магловском мотеле, оставляющим желать лучшего. Плевать, что время и место совсем не подходящие. Здесь, с ним и сейчас — она счастлива.

Ласково погладив своим большим пальцем костяшки её тонких пальцев, Драко подносит её ладошку к своему лицу и накрывает ею свою щеку, блаженно прикрывая веки. Гермиона придвигается на самый край кровати, чтобы быть ближе к нему, и с нежностью опускает вторую ладонь по другую сторону его лица, поглаживая его гладкую кожу. Она намеревается ответить, но он сжимает её коленку, взглядом давая понять, что ещё не закончил.

— Гермиона, любовь моя... — произносит он; его грудь взволнованно вздымается и опадает, а в глазах его безграничное обожание её, точно она — святая; точно она — центр его вселенной. — Я хочу, чтобы ты осталась... — его голос становится тише, слова звучат молитвой на его устах. — Осталась со мной на всю жизнь.

— Я с тобой, Драко, — уверяет она; её глаза полны слез от того немыслимого счастья, что он так сильно её любит, а она его, — и всегда буду, — добавляет она и, совсем расчувствовавшись, смахивает слезы с уголков своих глаз. Гермиона не помнит, когда в последний раз в один миг плакала от горя, а уже в другой от счастья. И это все он. Драко Малфой делает её счастливой.

— Тогда выходи за меня... Может, не сейчас. Я не настаиваю даже на ближайшем времени... Но я хочу, чтобы ты стала чем-то большим, нежели просто моей девушкой. Я чувствую, что мне становится этого мало, — настойчиво и откровенно твердит он. — Это слово не способно в полной мере выразить, как много ты для меня значишь, Гермиона... Я хочу, чтобы мы были обручены. Хочу, чтобы ты стала моей невестой, любимая. А со временем и женой... Давай будем сообщниками на всю жизнь, Ангел.

— Да, — уверенно отвечает Гермиона, чувствуя, как уголки её губ стремительно поднимаются вверх. Она сразу знала, что ему ответит. Не было ни капли раздумий. — Больше, чем тебя, любимый, я ничего не хочу.

И она страстно целует Драко в губы, обнимая его руками за широкие плечи и прижимая его к своей груди. Они оба улыбаются сквозь поцелуй, сплетаясь с друг другом языками. Потянув его за собой на кровать, Гермиона ложится на бок, не разрывая с ним губ. И Драко так же устраивается напротив — лицом к лицу с ней, запуская пальцы в её непослушные кудри.

Лёжа в этой позе они перебирали друг другу волосы, кончиками пальцев поглаживали щеки и просто целовались. Нежно, долго и почти лениво. Им хотелось покоя. Хотелось, как сейчас, всегда ощущать близость друг друга. Они таяли в тепле и сладости их сплетенных ртов, губ и языков. Изредка прерываясь, чтобы осыпать лица друг друга поцелуями. А когда от поцелуев стали покалывать припухшие губы и сводить скулы, они просто лежали и смотрели друг другу в глаза. Без слов, но так красноречиво. Он в ее янтарные, а она в его серебристые. Казалось, просто потонув друг в друге.

Пока, взявшись за руки, так и не погрузились в сон при приглушенном освещении номера мотеля, в котором отныне стали помолвленными.

Бесконечно влюбленные и готовые друг за друга убивать.

Саундтрек: Scar – One of Our Own