Мастера натюрморта

Натюрморты представлены в жанровых сценах А. Л. Юшанова («Проводы начальника», 1864), М. К. Клодта («Больной музыкант», 1855), В. И. Якоби («Разносчик», 1858), А. И. Корзухина («Перед исповедью», 1877; «В монастырской гостинице», 1882), К. Е. Маковского («Алексеич», 1882). Все эти полотна ныне хранятся в собрании Третьяковской галереи.

В 1870–1880-х годах ведущим жанром в русской живописи оставался бытовой, хотя пейзаж и портрет также занимали важное место. Огромную роль для дальнейшего развития русского искусства сыграли передвижники, стремившиеся показать в своих произведениях правду жизни. Художники стали придавать большое значение работе с натуры и потому все чаще обращались к пейзажу и натюрморту, хотя многие из них считали последний напрасной тратой времени, бессмысленным увлечением формой, лишенной внутреннего содержания. Так, И. Н. Крамской упоминал об известном французском живописце, не пренебрегавшем натюрмортами, в письме к В. М. Васнецову: «Не станет же талантливый человек тратить время на изображение, положим, тазов, рыб и пр. Это хорошо делать людям, имеющим уже все, а у нас дела непочатый угол».

К. Е. Маковский. «Алексеич», 1882, Третьяковская галерея, Москва

Тем не менее многие русские художники, не писавшие натюрмортов, восхищались ими, глядя на полотна западных мастеров. Например, В. Д. Поленов, находившийся во Франции, писал И. Н. Крамскому: «Посмотришь, как тут дело идет, словно по маслу, работает каждый в своем роде, в самых различных направлениях, что кому по душе, и все это ценится и оплачивается. У нас главным образом значение имеет, что сделано, а тут – как сделано. Например, за медный таз с двумя рыбами платят по двадцати тысяч франков, да еще в придачу считают сего медных дел мастера первым живописцем, и, пожалуй, не без резону».

Побывавший в 1883 году на выставке в Париже В. И. Суриков восторгался пейзажами, натюрмортами и картинами с изображением цветов. Он писал: «Хороши рыбы Гиберта. Рыбья склизь передана мастерски, колоритно, тон в тон замешивал». Есть в его письме к П. М. Третьякову и такие слова: «А рыбы Жильберта – чудо что такое. Ну совсем в руки взять можно, до обмана написано».

И Поленов, и Суриков могли бы стать прекрасными мастерами натюрморта, о чем свидетельствуют виртуозно написанные предметы в их композициях («Больная» Поленова, «Меншиков в Березове» Сурикова).

Большая часть натюрмортов, созданных известными русскими художниками в 1870–1880-х годах, представляет собой произведения этюдного характера, показывающие стремление авторов передать особенности вещей. Некоторые подобные работы изображают необычные, редкие предметы (например, этюд с натюрмортом для картины И. Е. Репина «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», 1891). Самостоятельного значения такие произведения не имели.

Интересны натюрморты А. Д. Литовченко, выполненные как подготовительные этюды к большому полотну «Иван Грозный показывает свои сокровища послу Горсею» (1875, Русский музей, Санкт-Петербург). Художник показал роскошные ткани из парчи, оружие, инкрустированное драгоценными камнями, золотые и серебряные изделия, хранящиеся в царских сокровищницах.

Более редкими в то время были этюдные натюрморты, представляющие обычные бытовые предметы. Такие произведения создавались с целью изучения строения вещей, а также являли собой результат упражнения в живописной технике.

В. Д. Поленов. «Больная», 1886, Третьяковская галерея, Москва

Важную роль натюрморт играл не только в жанровой, но и в портретной живописи. Например, в картине И. Н. Крамского «Некрасов в период „Последних песен“» (1877–1878, Третьяковская галерея, Москва) предметы выполняют функцию аксессуаров. С. Н. Гольдштейн, занимавшийся исследованием творчества Крамского, пишет: «В поисках общей композиции произведения он стремится к тому, чтобы воссоздаваемый им интерьер, несмотря на его собственно бытовой характер, способствовал прежде всего осознанию духовного облика поэта, неувядаемого значения его поэзии. И действительно, отдельные аксессуары этого интерьера – тома «Современника», беспорядочно уложенные на столике у постели больного, лист бумаги и карандаш в его ослабевших руках, бюст Белинского, висящий на стене портрет Добролюбова – приобрели в этом произведении значение отнюдь не внешних признаков ситуации, но реликвий, тесно связанных с образом человека».

Среди немногочисленных натюрмортов передвижников главное место занимают «букеты». Интересен «Букет» В. Д. Поленова (1880, Музей-усадьба Абрамцево), по манере исполнения немного напоминающий натюрморты И. Е. Репина. Непритязательный по своему мотиву (мелкие полевые цветы в простой стеклянной вазе), он тем не менее восхищает своей свободной живописью. Во второй половине 1880-х годов похожие букеты появятся в живописи И. И. Левитана.