Читаем Мастера натюрморта полностью

Вокруг плодов и цветов все живет и двигается. Летают бабочки и стрекозы, скачут кузнечики. Два больших попугая примостились на перевернутой корзине. Аст не пренебрегает даже самой мелкой деталью картины. И цветы, и фрукты, и насекомых он пишет одинаково тщательно и добросовестно. Маленькая мушка, сидящая на одном из яблок, кажется настолько натуральной, что у зрителя возникает желание согнать ее. Необычный вид картине придают раковины, разнообразные по форме и окраске. Локальные цвета делают изображение яркими, радостным.

Б. ван дер Аст. «Натюрморт с фруктами». Фрагмент, конец 1620-х, Эрмитаж, Санкт-Петербург

В «Натюрморте с фруктами» отсутствует глубина. Художник старается заполнить как можно большее пространство первого плана, как будто желая показать еще несколько красивых бабочек.

Необычные раковины и экзотические птицы не раз появляются в натюрмортах Аста. Кисти этого художника принадлежит картина «Попугай на раковине» (Эрмитаж, Санкт-Петербург), авторство которой исследователи долгое время не могли определить.

Б. ван дер Аст. «Попугай на раковине», Эрмитаж, Санкт-Петербург

Разработанная в ранний период творчества первоплановая композиция использовалась Астом на протяжении всей его жизни, о чем свидетельствует полотно «Тарелка с плодами и раковины» (1630, Эрмитаж, Санкт-Петербург), написанное уже зрелым художником. В этом натюрморте мастер также не распространяет изображение вглубь, показывая на первом плане разложенные, словно на выставке, разнообразные раковины, между которыми бегает юркая ящерка. На краю стола сидит бабочка, словно прилетевшая полюбоваться великолепным зрелищем. За рядом раковин стоит фаянсовая тарелка с бело-голубым орнаментом, заполненная виноградом, яблоками, персиками, абрикосами. Здесь же и обычный персонаж картин Аста – маленький попугай. От более раннего «Натюрморта с фруктами» картина «Тарелка с плодами и раковины» отличается приглушенным колоритом. Раковины исполнены в желтовато-перламутровых тонах, фрукты – в желто-лиловых. Ярким пятном выделяются лишь красные вишни.

Почти каждую свою значительную картину Аст писал в течение нескольких лет. Сначала он делал общий набросок, а затем постепенно заполнял полотно цветами и фруктами, которые расцветали и созревали в разное время. Для каждой детали было заранее приготовлено определенное место на холсте. Как и многие другие живописцы Голландии, Аст использовал для своих натюрмортов редкие сорта цветов и плодов, выращиваемых в садах этой страны. Поэтому на картинах голландских мастеров почти невозможно увидеть простые полевые цветы. Особой популярностью в среде художников пользовались экзотические раковины, привезенные из дальних краев, и тюльпаны.

<p>Питер Клас</p><p>(ок. 1597–1661)</p>

В натюрмортах Питера Класа ощущается восхищение красотой материального мира. Художник тщательно изучал натуру, стремясь проникнуть в ее сущность. И в то же время многие предметы на его полотнах (раковина, горящая свеча в подсвечнике, лежащий на столе цветок, остановившиеся часы) приобретают значение символов, главный смысл которых – бренность человеческого существования на Земле.

Голландский живописец Питер Клас родился в Бургштейне (Вестфалия). Его учителем был Флорис ван Дейк. С 1617 года художник жил и работал в Харлеме.

С появлением на художественной арене Голландии Питера Класа в искусство пришла новая разновидность натюрморта – «завтраки», отличающиеся особым подбором предметов и своеобразной их трактовкой. «Завтракам» не свойственна роскошь и великолепие, нет в них обилия снеди, и тем не менее этот тип натюрморта оказался в Голландии XVII столетия необыкновенно популярным. Обычные детали таких композиций – окорок, молочник со сливками, булочка на блестящем металлическом блюде, полуочищенный лимон с закручивающейся кожурой. Все предметы располагаются на столе, покрытом белой скатертью. Важным дополнением к этим наборам являются стеклянные бокалы с вином. Световые блики, играющие на поверхности стекла, делают картины осязаемо реальными.

Уже в раннем творчестве Класа проявился его необыкновенный талант живописца. С большим вкусом художник выбирает предметы для своих произведений. Очень удачно и расположение всех деталей каждой картины. Таково полотно «Трубки и жаровня» (1636, Эрмитаж, Санкт-Петербург). Его композиция очень проста и лаконична. Автор показывает зрителю всего лишь несколько предметов (пучок соломы, трубки, жаровню с углями, кувшин и бокал с вином), но делает он это просто виртуозно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология