Читаем Мастера пейзажа полностью

Под влиянием Писсарро Сезанн начал больше времени отдавать натурным эскизам.

Вместе с Писсарро в 1872–1873 годах он писал этюды в Понтуазе и Овере. Советы Писсарро и работа на открытом воздухе оказали благотворное влияние на Сезанна. Его живопись, прежде темная и густая, посветлела («Дорога в Понтуазе», ок. 1876, ГМИИ, Москва). Более сдержанным и лаконичным стал композиционный строй его картин. Излюбленным жанром художника в этот период творчества, названный импрессионистическим (1872–1879), являлся пейзаж.

Хотя Сезанн много общается со своими друзьями-импрессионистами, его работы сильно отличаются от их картин. Для импрессионистов главное – мимолетные впечатления, все предметы на их полотнах как бы растворяются в окутывающей их воздушной дымке. На картинах Сезанна все детали живого и неживого мира кажутся весомыми и плотными, художник стремится передать материальную сущность предметов, их взаимосвязь и постоянную окраску, не зависящую от освещения и различных атмосферных явлений.

Работал Сезанн в эти годы в основном в Париже и Эксе. Познакомившись с натурщицей Гортензией Фике, он уехал с ней к морю, в Марсель. Связь с Гортензией художник долго скрывал от родителей. Но в 1878 году тайное стало явным, и разгневанный отец наполовину уменьшил денежное содержание, которое высылал молодому живописцу. Сезанну пришлось вернуться в Экс, оставив Гортензию и маленького сына Поля в Марселе, куда им высылал деньги друг Сезанна, Эмиль Золя. Изредка ему удавалось вырваться из Экса и навестить любимую женщину и маленького сына. Лишь в 1886 году живописец наконец официально оформил брак с Гортензией. Вскоре умер отец, и Поль Сезанн стал богат.

Пейзажи, натюрморты и портреты, написанные Сезанном с 1879 по 1888 год (конструктивный период), отражают стремление показать материальную сущность окружающего мира. Передаче объемности предметов, их плотности и весомости способствуют определенные красочные соотношения, четкие, резкие контуры, геометрические формы, ровные плоскости или нарочито деформированные линии. Сезанну принадлежат слова: «Все в природе лепится в форме шара, конуса, цилиндра; надо учиться писать на этих простых фигурах, и если вы научитесь владеть этими формами, вы сделаете все, что захотите». Этому принципу он следовал в своем творчестве.

Для художника была важна форма, передающая весомость, материальность предмета. Сезанн мог писать полусгнившие яблоки, так как вовсе не думал о том, чтобы показать на полотне их свежесть и красоту. Яблоки, равно как и иные фрукты в его натюрмортах, – это определенный объем, сочетающийся с другими объемами, например цилиндрическими (бутылка или кувшин).

Эти же приемы Сезанн использовал и при создании пейзажей. В его работах основную роль играют вертикальные линии, вокруг которых размещаются все пространственные планы. Например, в «Марсельской гавани» (конец 1870-х, Метрополитен-музей, Нью-Йорк) такой вертикалью является труба, поднимающаяся вверх, а в «Деревне на севере Франции» (1879–1882, дворец Почетного легиона, Сан-Франциско) – колокольня.

Таковы и пейзажи «Горы в Эстаке» (1878–1880, Национальный музей Уэльса, Кардифф), «Гарданна» (ок. 1886, Метрополитен-музей, Нью-Йорк), «Гора Сент-Виктуар» (ок. 1885–1887, собрание Филипс, Вашингтон), «Дом и деревья в Жа де Буффан» (1885–1887, Национальная галерея, Прага). Создавая эти полотна, художник акцентировал внимание на горизонтальных и вертикальных линиях, ярких плоскостях крыш и стен домов, четких горных откосах, густой массе деревьев и кустов.



П. Сезанн. «Гора Сент-Виктуар», ок. 1885–1887, собрание Филипс, Вашингтон


Обращаясь к натурным впечатлениям, Сезанн создавал устойчивую конструкцию, в которой главное место занимали предметно-структурные элементы.

1888–1899 годы – синтетический период в творчестве Сезанна. Пейзажи, созданные в это время, представляют зрителю устойчивый и в то же время удивительно подвижный образ природы. С помощью гибких, живых мазков художник создает цельные и гармоничные композиции, передающие красоту постоянно меняющегося и вечного мира («Вид на Сен-Жозеф», 1888–1890; «У пруда в Жа де Буффан», ок. 1889–1890, обе – в Метрополитен-музее, Нью-Йорк; «Пруд в Аннеси», 1896, Институт Кортолда, Лондон; «Большая сосна близ Экса», конец 1890-х, Эрмитаж, Санкт-Петербург).



П. Сезанн. «Гарданна», ок. 1886, Метрополитен-музей, Нью-Йорк



П. Сезанн. «Дом и деревья в Жа де Буффан», 1885–1887, Национальная галерея, Прага


Перейти на страницу:

Похожие книги

Время, вперед!
Время, вперед!

Слова Маяковского «Время, вперед!» лучше любых политических лозунгов характеризуют атмосферу, в которой возникала советская культурная политика. Настоящее издание стремится заявить особую предметную и методологическую перспективу изучения советской культурной истории. Советское общество рассматривается как пространство радикального проектирования и экспериментирования в области культурной политики, которая была отнюдь не однородна, часто разнонаправленна, а иногда – хаотична и противоречива. Это уникальный исторический пример государственной управленческой интервенции в область культуры.Авторы попытались оценить социальную жизнеспособность институтов, сформировавшихся в нашем обществе как благодаря, так и вопреки советской культурной политике, равно как и последствия слома и упадка некоторых из них.Книга адресована широкому кругу читателей – культурологам, социологам, политологам, историкам и всем интересующимся советской историей и советской культурой.

Валентин Петрович Катаев , Коллектив авторов

Культурология / Советская классическая проза
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны
История частной жизни. Том 4: от Великой французской революции до I Мировой войны

История частной жизни: под общей ред. Ф. Арьеса и Ж. Дюби. Т. 4: от Великой французской революции до I Мировой войны; под ред. М. Перро / Ален Корбен, Роже-Анри Герран, Кэтрин Холл, Линн Хант, Анна Мартен-Фюжье, Мишель Перро; пер. с фр. О. Панайотти. — М.: Новое литературное обозрение, 2018. —672 с. (Серия «Культура повседневности») ISBN 978-5-4448-0729-3 (т.4) ISBN 978-5-4448-0149-9 Пятитомная «История частной жизни» — всеобъемлющее исследование, созданное в 1980-е годы группой французских, британских и американских ученых под руководством прославленных историков из Школы «Анналов» — Филиппа Арьеса и Жоржа Дюби. Пятитомник охватывает всю историю Запада с Античности до конца XX века. В четвертом томе — частная жизнь европейцев между Великой французской революцией и Первой мировой войной: трансформации морали и триумф семьи, особняки и трущобы, социальные язвы и вера в прогресс медицины, духовная и интимная жизнь человека с близкими и наедине с собой.

Анна Мартен-Фюжье , Жорж Дюби , Кэтрин Холл , Линн Хант , Роже-Анри Герран

Культурология / История / Образование и наука
Кошмар: литература и жизнь
Кошмар: литература и жизнь

Что такое кошмар? Почему кошмары заполонили романы, фильмы, компьютерные игры, а переживание кошмара стало массовой потребностью в современной культуре? Психология, культурология, литературоведение не дают ответов на эти вопросы, поскольку кошмар никогда не рассматривался учеными как предмет, достойный серьезного внимания. Однако для авторов «романа ментальных состояний» кошмар был смыслом творчества. Н. Гоголь и Ч. Метьюрин, Ф. Достоевский и Т. Манн, Г. Лавкрафт и В. Пелевин ставили смелые опыты над своими героями и читателями, чтобы запечатлеть кошмар в своих произведениях. В книге Дины Хапаевой впервые предпринимается попытка прочесть эти тексты как исследования о природе кошмара и восстановить мозаику совпадений, благодаря которым литературный эксперимент превратился в нашу повседневность.

Дина Рафаиловна Хапаева

Культурология / Литературоведение / Образование и наука