МастерписЪ Арка первая

В подъезд Мейда-чан вошла первой. Аяо уже собрался зайти вслед за ней, когда кто-то положил ему руку на плечо. Вспомнив Когу, которому он пообещал "по­барахтаться", Аяо обернулся.

Позади себя он увидел радостно улыбающегося блондина в женских очках.

- Сладенький мой, - прокукарекал чувак и попытался лизнуть Аяо.

На всякий случай Аяо врезал ему наотмашь по морде. Поведение блондина озадачило его.

Чувак отскочил и схватился за челюсть:

- Обалдел что ли? Дай я просто подойду к тебе! - заверещал он. - Ну чего ты, я же тебе не враг!

Парик у него съехал набекрень, и Аяо увидел под ним сияющую лысину.

- Пошел вон отсюда! - растеряно произнес Аяо, отступая назад.

- Блин, ну не бей. Мне просто надо познакомиться поближе с тобой, сладень­кий, - промычал блондин и приблизился на расстояние удара.

- Ацумори-сама,.. - высунулась из подъезда Мейда-чан, но, увидев блондина, немедленно спряталась обратно.

Продолжая отступать, Аяо с силой сунул лысому в рожу еще раз. У фальшивого блондина с носа слетели очки, и он прыгнул на Аяо, пытаясь лизнуть его в полете и выкрикивая как лозунг: "Сладенький, я так тебя люблю!"

Аяо вдарил ему ногой в живот, затем нанес ряд ударов по корпусу. Меч он сло­мал о твердое ебло девочки-волшебницы, а то лысому ублюдку досталось бы и де­ревянным клинком. Блондин прикрывался, отворачивался, стонал, уронил парик и, в конце концов, не выдержав, убежал с обиженным воплем.

- Беги и не возвращайся! Как тебе не стыдно, извращенец! - крикнул ему вслед Аяо. Кулаки распухли - рожа у блондина оказалась на редкость крепкой.

Мейда-чан дрожала от страха. Ацумори, подумав, спросил, в чем же дело. Блондина лысого он прогнал, чего же теперь бояться?

- Блондин больше не вернется, - неуверенно произнес Аяо, погладив волосы Мейды. - Правда.

- Вернется! - вздрогнула Мейда. - Его послал Курумару. Теперь он знает, где ты живешь, и теперь придет со своими людьми. Они тебя подвесят, и будут резать, как Усаги-сана.

- Кого? - удивился Аяо, представив себе, как толпа лысых блондинов топчется вокруг освежеванного зайца. Говорить о том, что благодаря покемону с крыльями Ку­румару давно уже знает, у кого прячется Мейда, Аяо не стал.

- Впрочем, - добавила Мейда-чан, - наверное, между тобой и Курумару нет осо­бой разницы. Ты тоже жестокий.

Аяо, в принципе, было все равно, что о нем думает Мейда. Однако подобную наглость прощать нельзя, иначе служанка вообразит, что ей можно его шпынять. Поэтому Аяо сделал вид, будто слова Мейды его задели.

- Ты просто не понимаешь меня. И даже не стараешься, - буркнул он, отвернув­шись к стене.

Мейда пришла в замешательство. Она опустила глаза, переступила с ноги на ногу, а потом, не выдержав, принялась сбивчиво извиняться за свою резкость, смеш­но прижимая руки к груди. Аяо великодушно простил ее. Про себя он отметил, что обязательно накажет ее, только чуть позже.

Мейда была голодная, и Аяо покормил ее несвежим салатом, который проле­жал в холодильнике около четырех дней и давно уже испортился. Когда Аяо поста­вил перед девочкой миску с вонючим салатом, Мейда, поняв, что происходит, попы­талась сбежать. Тщетная попытка. Аяо заставил ее съесть все до конца. После этого Мейда, сославшись на плохое самочувствие, легла без сил на свой коврик. Лицо де­вочки побледнело, на лбу выступили капли пота, она прерывисто дышала. Аяо неко­торое время смотрел на нее, затем отправился одеваться. Заперев Мейду одну в квартире, он двинулся в ближайший секс-шоп.

Из секс-шопа Аяо вернулся с несколькими фаллоимитаторами разного размера, красивым собачьим ошейником и плеткой. Если подумать, все это он мог найти и среди вещей сестры, однако Аяо хотелось, чтобы у Мейды-чан было все новое.

Когда он открыл дверь, то обнаружил Мейду на прежнем месте. Видимо, он все-таки сумел переварить несвежий салат и теперь выглядела намного лучше. Ее щеки порозовели, а дыхание нормализовалось. Ничего, подумал Аяо, сейчас все станет хуже, намного хуже.

- Ацумори-сама, с возвращением! - поприветствовала его Мейда.

- Ага-ага, - кивнул Аяо. - Раздевайся.

Мейда покраснела, но все же стала медленно расстегивать застежки на своем платье горничной. Ее слабые пальчики с трудом справлялись с тугой молнией. Нако­нец платье упало на землю, и Мейда осталась перед Аяо в одних полосатых труси­ках. Грудь она тут же прикрыла ладошками, однако Аяо успел заметить, как напряже­ны ее соски. Его губы раздвинулись в алчной улыбке.

- Трусы тоже снимай.

Он привел Мейду в гостиную, где запихал ей в рот ее же полосатые трусики. За­тем Аяо связал ей скотчем руки за спиной, и положил беспомощную Мейду на пуфик. Девочка тряслась от страха.

- Сейчас я буду тебя воспитывать, - сообщил Аяо. - О хозяине думать плохо не­льзя, ты должна это усвоить твердо. Все ради твоего же блага, десу-не? Раздвинь ноги.

Он извлек из пакета плетку и примерился.

- Получишь двадцать пять ударов, сдвинешь ноги - еще десять, еще раз сдви­нешь - еще десять... Можешь кричать.