Мастерская иллюзий (дилогия) (СИ)

Ночь тоже стремительно заканчивала свой полет. Уже вершины деревьев посеребрены легкой шалью утреннего тумана. Краешек горизонта решил покрасоваться переливами цветов в преддверии яркого солнца. Я вздохнул: похоже, день будет жарким. Ничего страшного, конечно, но так хочется немного понежиться в прохладе.

Мы быстро снижались. Позади нас небо тщательно проглатывало тускнеющие звездочки. Легкий пух редких облачков так симпатично гармонировал с клочками мыльного тумана внизу, укутывающего теперь деревья полностью…

Ой, а внизу ведь сплошной лес. Куда этот бесшабашный дракон хочет сесть?!

А интересно, он переворачивается в человека? Скорее всего нет, Магистр говорил, что кровь становится жиже, способность менять ипостась теперь перепадает единицам. Судя по темпераменту, дракон молод, горяч и весьма опасен. Лишь бы не решил, что мы Эжону обижали, а то съест нежареными. Хотя жареными тоже не очень хочется быть съеденным. И вообще — почему-то хочется жить.

Тем временем лес внизу изрядно поредел. И к тому времени, как дракон мог бы задевать брюхом вершины деревьев, задевать собственно стало и нечего. На смену туманным таинствам дикого леса пришла вполне светлая поляна с веселым ручейком посередине.

Дракон опустился на землю с первыми лучиками солнца, заигравшего на неожиданно красивой чешуе ящера разноцветными огнями.

— Вот это да! — невольно восхитился я, сползая на землю. Приземлился я не особо удачно: на четвереньки. Но дракон так поглотил мое внимание, что у меня не возникло мысли подняться.

Очень тощий и длинный — не понятно, как я вообще умудрился на него попасть, — с узкими длинными чешуйками цвета перламутр. Посередине каждой чешуи виднелся чуть выпуклый нарост. Вот почему возникла ассоциация с грубо отесанным камнем.

На длинной шее вместо обычного для драконов гребня из треугольных щетинок наблюдалась грива! Шикарно черного цвета, она контрастировала с глазами цвета серебра.

— Что, нравитсссссяааааа? — прошипел дракон, выпуская черный змеиный язык практически рядом с моим лицом.

Я икнул и завороженно кивнул.

Кхекающие звуки были мне знакомы: я опять повеселил очередного ящера!

Собравшись из осколков икоты, скрученного желудка и дважды оставленную надежду на жизнь, я поднялся и даже постарался стоять не шатаясь. Немного смирившись с тем, что меня болтает от слабости, я хлопнул дракона по морде и добавил:

— Прям красавец! Очень оригинальный экземпляр.

Дракон застыл от такой наглости, морда смешно вытянулась. Потом мстительно фыркнул мне в лицо — я упал на землю, — и повернулся к Эжоне.

— Привффетсссствффую, потомок древффниххх, — при всей внешней почтительности, голос дракона звучал весьма насмешливо. — Сссстранно видттеть тебя в такой неподттобпающщсссей компании…

— Приветствую, драмис, — холодно ответила Эжона, отвязывая эльфа от крыла этого перламутрового чуда. — Эта неподобающая компания: мой друг — дроу Гром и мой муж — эльф Эрлиниэль.

— Мушшшш?! — драмис, как назвала его Эжона, подавился, пару раз кхекнул — на землю упала прилично прожаренная птица, и гулко закашлялся в сторону.

Хорошо, что в сторону — мы остались живы. Плохо, что именно в ту сторону — я как раз приглядел там симпатичное поваленное дерево, которое могло нам стать и дровами на костер, и сиденьем. Теперь, конечно, это уже не имело значения — в получившемся пепле только картошку жарить. А её у нас почему-то с собой не было.

Я вздохнул и отломил крылышко от почерневшего трупика невезучей птахи.

Эжона тем временем разложила останки своего мужа на земле и думала, как привести в чувство светлого. Похлопывания по щекам и нежные поцелуи должного действия не возымели.

Девушка в отчаянии посмотрела на меня своими огромными глазами, полными мольбы. Я благополучно поперхнулся вторым крылом и, вздохнув, подошел поближе.

Драмис не вмешивался, переваривая новость, что нас устраивало всех, но меня озадачивало: ну и что? Даже Магистр был не против, а он такой ревнитель чистоты крови!

Наклонившись к эльфу, я отметил, что тот опять, к сожалению, жив. Грудь равномерно вздымалась, даже без рывков, что еще хуже: как видимо, внутренних повреждений у него нет. Живучий, гад. Ведь и душили его, и прикручивали к вертлявому крылу драмиса. Все нипочем!

— Гром, почему он никак не очнется? Он выживет? — взмолилась Эжона, глядя на мое огорченное лицо и сделав не совсем верные выводы.

— Будем надеяться, что нет, — не сумел я сдержать свои эмоции. Немного смутился, заметив слезы в глазах Эжоны и поправился: — Да все будет нормально, девочка. Просто кормить надо мужика. Хоть иногда!

Усмехнулся и поднес остаток крылышка к носу эльфа:

— Вот, смотри!

Эрлиниэль пошевелил носом, резко открыл глаза и рванулся вперед. Я еле успел отдернуть руку и клацнувшей челюсти. И, на всякий случай отошел подальше, отломив для светлого ножку черной от гари птицы и кинул тому на колени. Эльф тут же заурчал, как большой довольный кот, вгрызаясь в ароматно пахнущее мясо.