Мастодония

– Самый точный диагноз, который я могу поставить при таких обстоятельствах, – сказал Теннисон, – вирусная пневмония. Чтобы типировать вирус, нужно, чтобы поработал опытный лаборант, иначе просто невозможно. Ведь сейчас так много новых вирусов, которые подхватываются и переносятся с планеты на планету, что крайне трудно вслепую определить специфику возбудителя. Но я вычитал в медицинских журналах, что пару лет назад появилось новое лекарство – противовирусный препарат широкого спектра действия…

– Вы имеете в виду протеин-Х? – спросила сестра.

– Точно. У вас он есть?

– Нам доставили немного последним рейсом «Странника». Вернее, предпоследним.

– Это лекарство может помочь, – сказал Теннисон Экайеру. – Но действие его пока изучено мало, чтобы можно было сказать что-то наверняка. Этот препарат оказывает специфическое воздействие на белковую оболочку вируса и разрушает вирус целиком. Мы пойдем на определенный риск, если решим воспользоваться этим лекарством, но выбора у нас, похоже, нет.

– Вы хотите сказать, – проговорил Экайер, – что не можете гарантировать…

– Ни один врач не смог бы гарантировать.

– Не знаю, – пожал плечами Экайер. – Так или иначе, мы должны спасти ее. Если не дать ей этот протеин…

– Она может выжить, – сказал Теннисон. – Ее организм вынужден будет самостоятельно бороться с вирусом. Мы сможем поддержать ее, но с вирусом ничего поделать не сможем. Ей придется сражаться в одиночку.

– Она такая старенькая… – покачала головой сестра. – Сил у нее совсем мало.

– Ну а если дать ей протеин-Х, – спросил Экайер, – можно быть уверенным, что?..

– Нет, нельзя, – ответил Теннисон.

– Насчет лекарства… Вы хотите еще подумать? Доктор, вам решать. Но мне кажется, что времени у нас совсем немного. Что вы порекомендуете, доктор?

– Как врач, я могу сказать совершенно определенно: если бы я один принимал решение, я бы прибегнул к протеину-Х. Он может не помочь. Но насколько я знаю, это единственное средство, способное одолеть неизвестный вирус. Должен откровенно сказать: протеин-Х может и убить ее. Даже если он поможет, он может не помочь до конца. – Он обошел кровать, встал рядом с Экайером, положил руку ему на плечо. – Эта женщина – близкий вам человек? Она для вас лично много значит?

– Не только для меня. Для всех нас. Для всего Ватикана.

– Я искренне желал бы быть вам полезным. Я не имею права ни на чем настаивать. Могу ли я сделать что-нибудь, чтобы помочь вам принять решение?

Женщина пошевелилась, приподняла голову и плечи с подушки, попыталась сесть, но снова упала на подушку. Лицо ее скривилось, губы зашевелились. Сквозь булькающие хрипы послышались слова.

– Башни! – выкрикнула она. – Чудная, высокая лестница до небес! Слава и покой! И парящие ангелы…

Гримаса боли исчезла с ее лица. Она закрыла глаза и умолкла.

Теннисон поймал взгляд сестры. Та смотрела на старуху как завороженная.

Экайер схватил Теннисона за плечо.

– Мы воспользуемся протеином, – сказал он. – Мы должны им воспользоваться.

Глава 9

В номере, куда Экайер привел Теннисона, было довольно уютно. Пол в гостиной был устлан пушистым ковром. Мебель – почти элегантная, половину одной из стен занимал камин, в котором ярко полыхал огонь. У другой стены стоял обеденный стол и стулья, ближайшая к столу дверь вела в кухню. Напротив была расположена спальня. Стены украшали зеркала в изящных резных рамах и неплохие картины. На каминной полке выстроились затейливые статуэтки, похоже из слоновой кости.

– Присаживайтесь, доктор, отдыхайте, – сказал Экайер Теннисону. – Чувствуйте себя как дома. Кресло очень удобное. Выпьете чего-нибудь?

– Не найдется ли у вас скотча?

– У вас неплохой вкус, – улыбнулся Экайер. – Где вы отведали скотч? Этот напиток мало кому известен. Разве что немногим старикам…

– С этим божественным напитком, – сказал Теннисон, – познакомил меня капитан «Странника». Он сказал, что это напиток Древней Земли.

– А, капитан. Он снабжает нас. Привозит несколько ящиков с каждым рейсом. У нас постоянный контракт на поставку с планетой, называемой Солнечный Танец, – планета эта, как вы, вероятно, догадываетесь, населена людьми. Единственная, кстати говоря, планета на тысячи световых лет в округе. Того, что он доставляет, вечно не хватает. Мало того, еще и сам в ящики руку запускает. Но мы помалкиваем, не возражаем. Его можно понять, правда?

Экайер сходил на кухню, принес два стакана с виски, передал один Теннисону, сам пригубил из второго.

– Выпейте, – сказал он. – Думаю, нам есть за что выпить.

– Надеюсь, – кивнул Теннисон. – Времени прошло немного, конечно, но больная неплохо реагирует на лечение. Нужно внимательно наблюдать за ней.

– Скажите, доктор, вы всегда так заботливо выхаживаете больных? Вы оставались у постели Мэри, пока не появились первые признаки улучшения. Наверное, вы очень устали? Я вас долго мучить не буду. Вам надо отдохнуть.

– Ну… если у вас найдется для меня уголок…

– Уголок? Доктор Теннисон, это ваши комнаты. Столько времени, сколько вы пожелаете тут остаться, они – ваши.

– Мои комнаты? А я думал, что это ваше жилище.