Мать

Поверьте нам, Пелагея Ниловна, что мы ни о чем так не беспокоимся, как именно о вашей квартирной плате. Если вникнуть поглубже, то мы именно об этом и хлопочем. Хотя бы на взгляд казалось иначе.

     Мать:

Этого я не знаю.

     (Возвращается на свое место.)

     Антон:

 Твоя мать не слишком довольна, что мы здесь.

     Иван:

 Ей трудно понять, что мы затем и возимся здесь, чтобы она могла купить чаю и заплатить за квартиру.

     Мать:

Экие толстокожие! Все слова что горох об стену. Что они делают с Павлом? Попал он на фабрику и был радехонек, что получил место. Зарабатывал, правда, маловато, а в последний год и того меньше. Если у него еще урвут копейку, лучше мне совсем перестать есть. Ах, как беспокоит меня, когда он сидит над книжками и вечером, вместо того чтоб отдохнуть, бегает по собраниям, где людей только натравливают друг на друга! Этак нетрудно в два счета потерять место.

     Маша (поет Власовой "Песню об исходе"):

ПЕСНЯ ОБ ИСХОДЕ

Если пищи ты лишен,

То кто тебе поможет?

Надо вывернуть страну,

Взять в руки вожжи,

Тогда придет к тебе обед,

Ты будешь гостем сам себе.

Коль для тебя работы нет,

Вставай - пора настала:

Пора перетряхнуть страну,

Дорваться до штурвала.

Так ты станешь, себе пособя,

Работодателем сам для себя.

Кто там глумится над тобой,

Будто ты чахлый и дряблый?

Не жди. Скликай слабых на бой,

Своди голодных в отряды.

Посмей тогда раздаться смех!

Вы будете сильнее всех!

     Андрей (вбегает):

 Полиция!

     Иван:

 Прячьте бумаги!

     (Андрей, взяв из рук Павла гектограф, вывешивает его за окно. Антон садится на бумаги.)

     Мать:

 Вот видишь, Павел! Дождались полиции. Павел, что ты делаешь? Что в этих бумагах?

     Маша (ведет ее к окну и усаживает на диван):

 Сидите спокойно, матушка!

     (Входят полицейский и пристав.)

     Полицейский:

 Ни с места! Кто двинется - будет застрелен! Вот это мать его, ваше благородие, а это он самый!

     Пристав:

 Павел Власов, я должен произвести у тебя обыск. Что за паскудное сборище здесь у тебя?

     Полицейский:

 Тут и сестра Сидора Халатова, арестованного сегодня утром. Не иначе как те, кого ищем.

     Маша:

 Что с моим братом?

     Пристав:

Брат вам кланяется. Он сейчас у нас. Он агитирует наших клопов с огромным успехом. Но, увы, ему не хватает прокламаций.

     (Рабочие переглядываются.)

     Пристав:

Парочка камер рядом с ним еще свободна. Кстати, не найдется ли у вас прокламаций? Очень жаль, голубушка Власова, что именно на вашей квартире придется поискать прокламации.

     (Идет к дивану.)

Вот видите, придется мне ваш диван вспороть. Только этого вам не хватало, правда?

     (Вспарывает обивку.)

     Павел. Как видите, никаких кредиток в нем не запрятано. А почему? Потому что мы - рабочие и зарабатываем слишком мало.

     Пристав:

 А стенное зеркало! Неужели ему надо разбиться вдребезги под жестокой рукой полицейского?

     (Расшибает его.)

Вы - благонадежная женщина, я это знаю. И верно - в диване не оказалось ничего неблагонадежного. Ну а что с комодом, добрым старым комодом?

     (Опрокидывает его.)

Смотри пожалуйста, ничегошеньки нету. Власова, Власова! Честные люди не хитрят. Неужто вы стали бы хитрить? А вот масленка с ложечкой, трогательный горшочек.

     (Снимает его с полки и роняет.)

Вот он упал у меня на пол, и видно, что в нем одно только масло.

     Павел:

 Да и того немного. В нем маловато масла, господин пристав. Вот и в ящике маловато хлеба, а в банке мало чаю.

     Пристав (полицейскому):

 Горшок, значит, все-таки не без политики. Власова, Власова! На старости лет приходится вам иметь дело с такими кровожадными ищейками, как мы. Только этого вам не хватало. До чего ж чисто выстираны занавески! Просто загляденье. 

     (Срывает их.)

     Иван (Антону, который вскочил, встревоженный судьбой гектографа):

Сиди! Пули захотел?!

     Павел (громко, чтоб отвлечь внимание пристава):

 А зачем нужно было масленку швырять на пол?

     Андрей (полицейскому):

 Подыми горшок!

     Полицейский:

Да это Андрей Находка, тот самый малоросс!

     Пристав (подойдя к столу):

Андрей Максимович Находка, ты уже сидел по политическому делу?

     Андрей:

Да, в Ростове и Саратове, но только там полицейские говорили мне "вы".

     Пристав (вытаскивает из своего кармана прокламацию):

 А не известно ли вам, кто те мерзавцы, которые разбрасывают на фабрике преступные воззвания, а?

     Павел:

Мы мерзавцев первый раз видим.

     Пристав:

 Смотри, Павел Власов, подожмешь хвост. Сиди смирно, когда я с тобой говорю!

     Мать:

 Вы не кричите! Вы еще молодой человек, вы горя не знаете. Вы чиновник. Вы исправно получаете большие деньги за то, что вспарываете диваны и проверяете, есть ли в масленках масло.

     Пристав:

 Побереги слезы, Власова: пригодятся еще. Лучше пригляди за сыном, он пошел по скверной дорожке. 

     (Рабочим.)

Зря хитрите. Все равно попадетесь.

     (Полицейский и пристав уходят. Рабочие приводят комнату в порядок.)

     Антон:

Пелагея Ниловна, простите нас. Мы ведь не думали, что за нами уже следят. И вот квартире вашей пришлось плохо.

     Маша:

 Вы очень напугались, Пелагея Ниловна?

     Мать:

 Да, я вижу, Павел на скверной дорожке.

     Маша:

 Так, по-вашему, это правильно, что вашу квартиру разгромили, оттого что ваш сын борется за свою копейку?

     Мать:

 Они неправильно делают, но и он неправ.

     Иван (вновь у стола):

 Как с раздачей листовок?

     Антон: