Мать

— И что? Вам неизвестно, что при проведении данного мероприятия должны присутствовать только следователь, ведущий дело, и вызванные им официально свидетели? — он ухмыльнулся, — давайте тогда позовем патрульных, они тоже из СГБ. Самых крупных, чтобы господину Йошикаге стало совсем тяжело, — адвокат указал рукой на сгорбившегося мужчину, — вы только посмотрите на него.

— Господин Филатов является моим доверенным лицом, — неожиданно заявила Яхико, — представляет мои права и защищает мои интересы, мы связаны договором.

Адвокат подавился своими же словами.

— Ничего себе…, - произнес он, откашлявшись.

— Тогда господин Филатов также становится участником очной ставки и должен пройти те же процедуры. Пожалуйста, представьтесь и далее назовите, в каких отношениях вы находитесь с собравшимися здесь, — следователь тут же подхватил инициативу Идзанами.

— Меня зовут Александр Филатов, я частный сыщик, работаю согласно контракту с госпожой Идзанами, которая является моей нанимательницей. Господин Йошикаге является лицом, по отношению которого я провожу независимое расследование, что является целью контракта. Господин Касуга является участником деяния, в отношении которого мной производится расследование, — теперь, став полноправным участником, Филатов разместился на последнем в комнате стуле.

Касуга недовольно поморщился, но ничего не сказал, продолжая сохранять амплуа невиновного гражданина, готового к любым видам сотрудничества.

Далее повисло напряженное молчание, адвокат явно не ожидал, что Александра не удастся так легко спровадить, а Йошикаге лишь помрачнел сильнее.

Гаврилов же продолжал следовать процедуре, попросив свидетелей поочередно дать показания в отношении расследуемого дела. Идзанами и Хибики слово в слово повторили все, о чем говорили на допросе, а вот Ли долго не решался. В то же время его прижал к стенке тот факт, что адвокат открыто сообщил, что Йошикаге является его клиентом. Это не было никакого смысла скрывать, поскольку факт являлся общеизвестным.

— Я отказываюсь давать показания без присутствия адвоката, — выпалил Ли, глядя на Хибики. Тот ухмыльнулся.

— Хм. И кто будет вашим адвокатом? — поинтересовался Гаврилов.

Йошкаге вновь бросил испуганный взгляд на Касугу, но тот молчал.

— Я думаю, вам потребуется государственный адвокат, не так ли? — следователь сел ровнее на стуле, облокотившись на металлическую спинку.

— Да! Получается так.

— Хорошо, мы его пригласим, — Гаврилов набрал что-то на планшете. Должно быть, отдал указания, — пока мы ждем, думаю, есть смысл продолжить.

— Подождите-ка, — возмутился Касуга, — как мы можем продолжить, когда один из свидетелей отказывается давать показания? В чем тогда смысл?

— Показания господина Йошикаге затрагивают не все аспекты дела, потому мы их заслушаем и подробно занесем в протокол позже, — Гаврилов не обращал на выпады никакого внимания.

— Возмутительно! Это просто незаконно!

— Я так не думаю. Итак, господин Филатов, каким образом у вас зародились подозрения относительно господина Касуги?

— В ходе работы над делом я узнал благодаря госпоже Идзанами, что именно господин Касуга являлся адвокатом господина Йошикаге на процессе по делу об убийстве.

— О каком деле об убийстве идет речь?

— Наезд на девушку, два года назад. Автомобиль марки «Конкорд», если я не ошибаюсь, — Филатов бросил взгляд на Йошикаге, тот старался отвернуться.

Гаврилов снова что-то открыл в планшете.

— Это было дорожно-транспортное происшествие с летальным исходом. Несчастный случай, говоря простым языком. А не убийство. Прошу, подбирайте слова.

— Да, простите, оговорился. Хотя, должен добавить, что при движении на исправном автомобиле наезд на пешехода, двигающегося по всем правилам, больше похож на убийство. Будь только автомобиль исправен, — Александр поправил пальто и сел удобнее.

— Господин Касуга, вы можете подтвердить слова господина Филатова?

— Относительно убийства — полная чушь некомпетентного специалиста, — ответил Хибики.

— Это оговорка и мнение. Меня интересуют факты, — спокойно произнес следователь.

— Я подтверждаю, что представлял интересы Ли Йошикаге в процессе по делу о несчастном случае.

— Отлично, зафиксировано.

— Господин следователь, — обратился сыщик к Гаврилову, — могу я задать вопрос госпоже Идзанами?

— Да, пожалуйста.

— Госпожа Идзанами, ваша дочь была единственным ребенком в семье?

— Позвольте, это какое вообще отношение к делу имеет? — адвокат чуть не вскочил с места.

— Не вижу ничего лишнего в этом вопросе. Но госпожа Идзанами может не отвечать, если не хочет, — успокоил его следователь.

— Да, — ответила женщина, — моя дочь была единственным ребенком, после того как она умерла, наша семья распалась, поэтому больше детей у меня не было.

Ли побледнел. Он смотрел на Идзанами с нескрываемым чувством вины. Ей же, напротив, удавалось скрывать эмоции за непроницаемой маской деловитости. Она просто свидетель по делу, которое мало ее касается, несмотря на присутствие убийцы дочери в комнате.