Мать четырех ветров

Принесенная Драконом одежда очень пригодилась. Шел­ковое белье льнуло к телу, шнуровка платья находилась спе­реди, поэтому я смогла одеться без посторонней помощи. Во­лосы я скрутила жгутом и на ощупь воткнула гребень побли­же к затылку. Закутавшись в мантилью, мысленно сокруша­ясь из-за невозможности посмотреться в зеркало, я выскользнула в коридор. Запирающих заклятий на двери уже не было. Я набросила на ручку пучок нитей ветра, чтобы не оставлять комнату совсем без защиты, и осторожно спус­тилась по лестнице. В доме мне никто не встретился. Сиес­та… Улица тоже была пустынна. Вдали виднелись верхушки мачт, из чего следовало, что выбираться мне предстояло из портового квартала.

Ветер услужливо подхватил меня под локотки.

— Побеж-ж-жали?

Я щелкнула пальцами.

— Быстрее!

Это было похоже на катание на коньках. Так и представ­лялся заснеженный берег Смородины и гладкий лед под но­гами. Вжик… вжик… вжик… Эдак я самое большее за четверть часа до университета домчусь! Было очень весело. Ветер кру­жил меня, тормошил, играл волосами, и я знала, что окружа­ющим я представляюсь эдаким пустынным маревом, пыль­ной воронкой, на которой взгляд не останавливается, сколь­зя дальше. Колдовство было очень трудоемким, но мне тре­бовалось хоть на что-то потратить переполнявшую меня мощь. С силой ведь как — чем больше ее, тем разнообразнее соблазны. Мысли устроить гигантское цунами и затопить к лешему целый остров уже приходилось подавлять. Ах, какая бы получилась из меня темная властелинша! Ломать, кру­шить! Левой рученькой махну — улочка, правой — переуло­чек! Вжик… вжик… вжик…

Бум! Я упала на спину, выпустив нити силы. Ушиблен­ный лоб саднил.

— Смотреть надо, куда прешь!

— Прощения прошу, красавица, — ласково проговорил Ванечка. — Лутоня? Ты чего здесь делаешь? Студентов вроде днем за ворота не выпускают.

Я пожала плечами. Вот, казалось бы, такой большой го­род, столица элорийская, а без того, чтоб знакомцев встре­тить — никак. Студентов не выпускают! Пфф… Если б мы все распорядки блюли, так и состарились бы над фолианта­ми.

— Порядочным людям в сиесту отдых положен, — едко со­общила я. — Не слыхал о таких обычаях?

Ваня кивнул радостно, будто урок правильно ответил, и помог мне подняться.

— Мы уж с дядюшкой думали, совсем ты нас бросила, эпи­столу даже составили повинную.

Я слегка покраснела. А ведь прав недоросль. Если бы мы с ним сейчас случайно не встретились,, и не вспомнила бы ни разу. Эх, не ладно-то как, не по-людски.

— Слушай, — хлопнула я собеседника по необъятной гру­ди, — думала я о вашем горюшке, и так и эдак размышляла…

Голубые глаза смотрели на меня с благоговением.

— И чего? Прихлопнешь нашего супостата?

Я покачала головой:

— Сначала хотела на него донести, чтоб в каталажку упечь. Но арест-то делу не поможет, долговые расписки все равно действительны будут. Выкупить вас с дядюшкой надо по-простому — деньгами.

— Ты представляешь, какие для этого деньжищи надоб­ны?

— Более-менее… Значит, так. Сию минуту пойдешь через квартал шорников, на второй улице от рыночной площади отыщешь таверну «Три танцующих свиньи»…

Так… Пока все было просто.

— Хозяина зовут Плевок. Мутный человечишка, поосто­рожнее с ним будь — в откровения не пускайся. Скажешь, на постой к нему определиться хочешь, задаток дашь.

— Так у меня с наличностью совсем туго, — покачал лоба­стой головой собеседник.

Я мысленно взвыла. Часики тикают, а воз и ныне там! Нет у меня времени разговоры разговаривать! От расстройства даже дышать стало трудно, и я поднесла руку к горлу. Паль­цы царапнуло дорогое шитье. Я дернула себя за воротник, с мясом выдирая жемчужную прошивку.

— Вот, — протянула пластину Ванечке. — Здесь дублонов на десять камушков, как раз на первый взнос.

Он схватил подношение.

— И дальше чего?

— Комнату выберешь на втором этаже, сразу над лестни­цей. На другую не соглашайся. В ней зеркало стоит в медной кованой раме. Запрешь дверь изнутри, проверишь, чтоб ни­кто не подслушивал…

Недоросль слушал меня со вниманием, даже моргать за­бывал.

— Проведешь по зеркалу ладонью. Вот так. — Я показа­ла — как, растопырив пальцы и изогнув запястье под острым углом. — Появится личина страшная. Не пугайся, она ничего тебе сделать не может. Вежливо поздороваешься и скажешь: «Лутоня тебе обещала меня к зеркалу подвести. Вот я каков стал — Ванечка».

— Любопытственно-то как! А что мне личина на это отве­тит?

— Не знаю, — улыбнулась я. — Под настроение у нее бесе­ды происходят. Ты вели ей сундук с деньгами тебе выдать. Там сумма немаленькая.

Хитрый зазеркальный тайник был нашей с Иравари гор­достью. Для его создания мы использовали только магию от­ражений, не прибегая к стихиям. Хорошее, практичное, скрытое от всех колдовство. Одно тревожило: и прятать, и доставать припрятанное можно было только через это самое зеркало. Иногда я в холодном поту просыпалась от мысли, что кто-нибудь трактирное зерцало расколотит и все нажи­тое так и останется незнамо где.

— А потом от тебя все зависит, от твоего умения торгова­ться. Выкупи вас с дядюшкой у маркиза и… Будь счастлив, Ванечка.