Мать четырех ветров

Влад спешился первым и подал руку спутнице. Агнешка приняла услугу с притворной скромностью, не забыв бро­сить призывный взгляд из-под опущенных ресниц. Курица, ёжкин кот! Я перехватила шкатулку поудобнее и отверну­лась. «Курочки бы сейчас или свининки копченой ломтик пожевать!» Неожиданно вернувшийся аппетит я расценила как предвестник абсолютного выздоровления. «В конце кон­цов, дорогая донья Лутеция, вечной любви вам никто не обе­щал, так что в обмане винить некого. Время лечит и все та­кое… И плакать при нем не смей! Ты уже не деревенская кол­дунья, а дама во всех отношениях солидная». Уговаривая себя подобным образом, я рассеянно посматривала по сторо­нам.

Паляссо дель Акватико был, пожалуй, самым грандиоз­ным сооружением Кордобы. Расположенный почти у черты города, он расползался своими толстыми стенами, высокими башенками и длинной извилистой галереей по поверхностям прибрежных скал. Донжон дворца возвышался подобно чу­довищному маяку на фоне темно-фиолетового ночного неба.

Агнешка, вдруг вспомнившая о своих обязанностях, подо­шла ко мне:

— Ты не будешь возражать…

— Делайте все, что вам будет угодно, — раздраженно отве­тила я. — Любитесь, женитесь, размножайтесь! Совет да лю­бовь!

— Я намеревалась помочь тебе со шкатулкой, — недоумен­но пояснила водяница. — Князь думает, что в ней у тебя зер­кало.

— Даже если так? Его сиятельство хочет поправить локо­ны?

Влад прислушивался к разговору, иронично приподняв бровь.

— Во дворец Акватико запрещено проносить зеркала, — терпеливо объясняла Агнешка, кажется, удивленная моим поведением. Я думала, ты об этом осведомлена. В конце кон­цов, студентам читают ознакомительные лекции о других стихиях.

— Вы позволите? — Дракон, преодолев небольшое сопро­тивление, отобрал мою ношу. Зеркальце блеснуло в свете фа­келов, и мне показалось, что Иравари заполошно пытается набросить на себя какую-то завесу.

— Донья Брошкешевич, — медово проговорил князь, — не будете ли вы столь любезны показать нам дорогу? Мы с до­ньей Ягг последуем за вами в некотором отдалении. А зерка­ло… Что ж, мы у крыльца передадим его слугам.

Голубые глаза княжны затуманились, будто оконные стеклышки в мороз.

— Конечно, как вам будет угодно…

Наша небольшая процессия двинулась по ковровой до­рожке.

— Почему именно вы сопровождаете нас? — светски спро­сила я, прикидывая, что никакого морока натянуть на себя уже не успею, так страхолюдиной и прохожу. — Неужели у Дракона нет других дел?

— О, это просто дань уважения сиятельному дону Аквати­ко. — Влад нес шкатулку перед собой, будто позабыв захлоп­нуть крышку. — Являясь, как вы знаете, магом воды, я попро­сил убежища в своем стихийном доме. Так что, некоторым образом, вы, дорогая донья, находитесь в гостях и у меня.

Долгих десять шагов мы молчали, долгих десять ударов моего сердца.

— Я хотела попросить прощения.

— Не стоит, — прервал меня спутник. — Вы использовали меня. Не скрою, эта роль была для меня непривычна, но бес­ценный опыт, который я приобрел…

— Что значит — использовала? — шепотом воскликнула я. — Вы, человек, который всегда преследовал в наших отношениях только свои интересы, смеете меня в этом обвинять?

— Не обвинять, — блеснули зубы в злой усмешке. — Я смею выразить вам свое восхищение, Лутеция. На некото­рое недолгое, но сладостное время я поверил в искренность ваших чувств и, представьте себе, действительно собирался похитить вас из Элории, презрев свои интересы. К счастью, мое ослепление не зашло далеко. Благодаря вам, любезная донья. Своим поведением вы недвусмысленно указали мне на мои заблуждения.

— Князь, вы дурак, — устало прошептала я.

— А вы интриганка.

— Один — один.

— Желаете отыграться?

К этому моменту мы уже подошли к колоннам крыльца. Агнешка беседовала с представительным мужчиной в сереб­ристой ливрее.

— Игры кончились! — зашипела я. — Отдайте шкатулку!

Он попытался увести короб из-под моих рук; я сделала резкий шаг, крышка захлопнулась. Влад вскрикнул — кова­ный замочек прищемил подушечку пальца. Струйка крови потекла по полированному дереву.— Ну вот, теперь придется ее чистить, — раздраженно бро­сила я, передавая многострадальную шкатулку серебристо­ливрейному господину.

— Сохраните ее, уважаемый. Мне хотелось бы со време­нем получить ее назад.

Господин корректно пообещал проследить за сохранно­стью моих вещей. Дракон молчал, запеленывая палец в шел­ковый платок. Так тебе, злыдень, и надо!