Мать и Колыбель (СИ)

— Да, ходят слухи, что династия Рианор не оборвалась с гибелью Атариатиса Рианора. Его супруга Лигейя смогла сбежать и спрятать сына и дочь, наследников Карнеоласа. Невероятно. И где они смогли скрываться три сотни лет?..

Селим пристально поглядел на неё, улыбнулся и ответил:

— Уверен, всё это мифы.

— Любопытно: если потомки Рианора действительно живы, могут ли они претендовать на трон Карнеоласа?..

— Разумеется, нет, — усмехнулся Селим. — Союз Белло̀на давно признал Вальдеборгов легитимными королями Карнеоласа.

— Это смешно, но моего отца называли потомком Атариатиса Рианора, — простодушно улыбнулась Акме. — У него был такой буйный нрав, что я сразу пряталась под кроватью, когда он начинал повышать голос.

Странно, что словоохотливый Селим помогал ей воспрянуть духом, посмотреть на произошедшее накануне со стороны и немного успокоиться. Она почувствовала себя гораздо лучше, стала улыбаться, и силы начали возвращаться к ней.

Взгляд Селима мягко скользил по чертам её лица, по длинным ресницам и гагатовым глазам.

— Расскажите лучше ещё о Карнеоласе, — попросила Акме.

Селим неохотно ответил:

— Столица велика и суетлива. Много шума и людей.

— Там красиво, я слышала.

— Не уверен. В столице столько людей, и порой мне кажется, что она лопнет. Но история Кеоса куда древнее самого Карнеоласа.

— Саргон, царь царей, потомок Шама̀ша, выбрал город Кеос своей крепостью да обителью, чтобы оттуда начать борьбу со своим дядей Мамагалом. Саргон же и основал Карнеолас.

— Что я слышу! — воскликнул Селим. — Вы почитаете старых богов, в которых теперь верят лишь зараколахонские разбойники?

— Нет, я просто люблю легенды, мифы и историю Архея.

— Я не разбираюсь ни в легендах, ни в истории Архея, — отмахнулся Селим.

— И в чём же тогда отлично ориентируетесь? — с насмешливым оттенком осведомилась Акме.

— В юридических тонкостях торговли, лошадях и золоте, — непринуждённо ответил тот. — И в красивых женщинах, разумеется.

«Говорит он, а стыдно мне», — подумала Акме и сразу помрачнела: ей не понравился его ответ.

Так они дошли до больницы.

— Благодарю, что проводили, — сказала девушка, забирая у Селима корзину.

— Я могу засвидетельствовать почтение вашему дяде и проводить вас домой.

— Благодарю, не стоит. Дядя всегда занят в это время дня, а я останусь в больнице под каким-нибудь предлогом. Быть может, там нужна моя помощь.

Селим широко и привлекательно улыбнулся.

— Вас не так-то просто свернуть с намеченного пути. Особенно если вы чего-то очень сильно хотите.

— Верно! — Акме лукаво заулыбалась, сделала книксен и направилась к парадному входу в больницу.

«Он, конечно, тупица, но мужчина красивый», — заключила девушка, не оборачиваясь. Хотя очень хотелось.

Акме добилась своего и осталась в больнице до вечера. Но сегодня они закончили раньше, в семь.

— Дядя, ты поговорил с градоначальником? — спросила Акме.

— Он выслушал меня и пообещал увеличить число патрульных, — лаконично ответил Бейнардий Фронкс. — Кроме того, нашему дому он пришлёт троих стражников.

— Он не хочет обыскать окрестности? Вдруг найдутся ещё монстры?

— Я не задавал ему такие вопросы.

— Это что ещё такое? — презрительно спросил Лорен, первым войдя в дом.

На круглом дубовом столе в холле стояла большая ваза с букетом восхитительных лилий.

Бейн Фронкс, снимавший плащ, вопросительно поглядел на племянницу.

— Цветы, не видишь? — с вызовом ответила Акме. — И чудесные цветы!

Рядом с вазой лежала карточка. Подпись гласила: «Мне хотелось, чтобы вы улыбнулись. Селим».

— От кого? — Лорен скривился и со спины подошёл к сестре.

— От Селима, — заявила Акме, пряча карточку. — По дороге в больницу встретила его на улице, и он проводил меня.

— Ты сама же жаловалась на него вчера, — удивился Бейн.

— Почему жаловалась? — спросил Лорен. — Он уже успел что-то натворить?

— Он извинился, — парировала Акме. — Да и проводил меня не без пользы. Хотя бы нёс эту тяжеленную корзинку с обедом.

— Я просил тебя не гулять, а сидеть дома! — строго сказал дядя Бейн.

— Дома я сошла бы с ума от мрачных мыслей, прогулка и работа в больнице пошли мне на пользу.

— Прогулка или сладкая физиономия Селима? — паясничал Лорен. — Этот идиот попал впросак. Ты любишь розы и не признаёшь других цветов.

— Племянник Герина Дальна, — задумчиво пробормотал Бейн Фронкс. — Он состоятелен, а Селим унаследует его состояние. И он недурен собой. Для барышень твоих лет это важно.

Акме, поглаживая лепестки лилий, закатила глаза и раздражённо выдохнула.

— Меня не интересует его состояние.

— А что интересует? — усмехнулся Лорен, отправляясь на кухню кусочничать, раздражая и без того ворчливую Эрипу. — Вчера ты глазела на него, как голодная кошка. Сегодня тоже?

Девушка вспыхнула.

— Акме!.. — укоризненно воскликнул дядя Бейн, тяжело опускаясь в кресло перед камином и с облегчением откидываясь на спинку. — Ты глазела на мужчину? Что за недостойное поведение?