Мать и Колыбель (СИ)

Акме одарила его презрительным взглядом, развернулась и уже было направилась ко дворцу, но остановилась, обернулась и произнесла:

— Вы ошибаетесь, Гаральд: мы не похожи. Я бегу из своего дома, чтобы в свободе обрести себя независимо от того приведёт ли она меня к тихой мирной жизни или к славной смерти. Вы же убегаете от себя, чтобы попытаться обрести пустоту; стремитесь попасть туда, где не будет ваших страхов, но они будут всюду следовать за вами, пока вы не прогоните их. Доброй ночи!

Акме сделала реверанс, а когда выпрямилась, то увидела, как бешено сверкнули глаза Гаральда, а лицо превратилось в непроницаемую маску. Они одновременно отвернулись друг от друга и торопливо направились своей дорогой. Девушка осталась в уверенности, что расставались они с чувством взаимной неприязни и с твёрдым намерением более не общаться.

Утром молодёжь завтракала вчетвером: Арнил, принцесса Плио, Лорен и Акме. Окна были закрыты. Сильный ветер гнал ко дворцу моря бушующего ливня. Он остервенело бил в окна, но вдали проглядывались лазурная кромка небосвода, расширяющаяся и обнадёживающая. В помещении разожгли камин, капли отчаянно били по кронам старых деревьев и по стенам дворца. Златовласая и жизнерадостная Плио что-то весело тараторила, пытаясь привлечь внимание Лорена, отвечавшего сдержанными улыбками на серебристый смех принцессы и её шутки. Принц и принцесса спорили о литературе:

— На новую поэму Келлера несомненно повлияла «Керрберия» Пириония! — презрительно надув губки, восклицала Плио. — Братец, только посмотри на то, как его Руфия грозит божеству, который разрушил её благополучие. Керрберия тоже грозит неведомой силе, уничтожившей её город. Его «Унивира» была куда лучше.

— Ты несправедлива, кузина, — со смехом отвечал Арнил. — Эта трагедия Келлера довольно хороша. «Керрберия» — великое произведение, с которого следует брать пример, если не можешь выдумать что-то своё.

— Руфия не так сильна духом, как Керрберия, — неожиданно ввернул Лорен, приятно удивив Плио. — Она только и делает, что ропщет…

— Ах, вы тоже читали! — восхитилась Плио.

— Не все целители равнодушны к модным новинкам литературы.

Акме внимала их разговору с тем же интересом, с каким прислушиваются к жужжанию ленивой жирной мухи. Она вспоминала разговор с Провидицей, терпеливо ждала возможности рассказать об этом Лорену. Ей снова и снова являлось самоуверенное выражение лица Гаральда и его ледяная улыбка.

— А вы, Акме? — спросил Арнил, всё утро пытавшийся достучаться до неё сквозь стену её отстранённости.

Девушка заморгала и проворно отыскала конец нити их разговора.

— Увы, Ваше Высочество, — тихо проговорила она. — Я предпочитаю историческую литературу.

— Вы что-то молчаливы и бледны, Акме, — беззаботно заметила Плио, внимательно и будто с участием её разглядывая.

— Дождь всегда клонит меня в сон, — с вялой полуулыбкой отозвалась Акме.

— К счастью, скоро он кончится. Сегодня вечером нам покажут комедию Криспиния.

— Дождь заканчивается! — воскликнула Плио, когда все четверо вышли из комнаты. — Я хочу развлечь братца пением и игрой на лютне. Я буду рада, если вы тоже послушаете меня, Лорен и Акме.

— Почту за честь, Ваше Высочество, — с поклоном ответил Лорен. — Но я присоединюсь к вам позже. Сестре нездоровится, она хочет провести немного времени на свежем воздухе.

— Я сейчас же пришлю вам лекаря, — воскликнул Арнил. — Говорю же, что вы безмерно бледны и печальны!

— Это лишнее, Ваше Высочество, — усмехнулся Лорен. — Я ведь сам целитель.

— Ах, да, верно. Я иногда забывают об этом.

Когда брат с сестрой уже сделали несколько шагов, Акме с улыбкой обернулась и невольно изумилась: улыбка Арнила исчезла, он внимательно следил за ними, задумчиво сузив глаза.

— Братец, ты врёшь с такой убедительной пленительностью, что устоять мало кто сможет.

— В самом деле? — фыркнул тот. — Арнил хочет убедить всех, что совсем потерял голову от увлечения тобой, Акме. Но он актёр. Превосходно разыгрывает беззаботную глуповатость. Привык получать то, что захочет. С тобой ему придётся сложно. Ты благовоспитанна и строга. Он это прекрасно видит и зачем-то ломает эту нелепую комедию. Я прав, что вытащил тебя из дворца?

— Да, Лорен. У здешних стен могут быть уши.

— Вижу — разговор серьёзный. Как и мой. Но ты начнёшь первая.

Молодые люди отошли подальше от дворца и некоторое время молча брели по широкой тропинке, посыпанной гравием, наслаждаясь тишиной и свежестью утра после ливня, в ожидании солнца рассматривая светлеющие небеса.

— Ночью Провидица позвала меня, — очень тихо проговорила Акме и рассказала брату о том, что с ней случилось накануне.

Лорен поругал её за то, что она ночью выскользнула из дворца, рискуя быть схваченной, а после предостерёг:

— Мне не нравится покровительство Провидицы. У неё что-то на уме.

— Она сказала, что многому хочет научить меня.

— Не желает ли она сделать тебя Хранителя Карнеоласа, а сама уйти на покой?

— Нет, это… — Акме запнулась, похолодела от ужаса. — Это было бы… Нет, уж лучше смерть в пути, чем все эпохи мира в одиночестве! Ещё чего!