Мать многоликих (СИ)

Надев ведро на крючок, Ула перекидывает коромысло через правое плечо и продолжает подъём. Шагов через десять позади слышится плеск. Ула оборачивается и видит второе ведро там, где и оставляла.

У л а. Что за ворожба!

Поспешно возвращается ко второму ведру. По поверхности воды в ведре расходятся круги, на дне виднеется камешек.

У л а. Вот это да! Моё? (Оглядывает ведро со всех сторон, потом растерянно вертит головой.) Ну да! Кому скажу – не поверят!

Онис в кустах не выдерживает – принимается смеяться в голос.

У л а. (Преувеличенно испуганно.) И-и-и! (Выплескивает полведра на куст.)

И сейчас же из куста прямо ей под ноги вываливается мокрый Онис. Держась за живот и дрыгая в воздухе грязными пятками, он заливается довольным детским смехом.

У л а. Онис! Несносный мальчишка!

Онис катается по земле и тычет в сестру пальцем.

О н и с. Купилась! Купилась!

У л а. (Все еще преувеличенно испуганно.) Да у меня ж ум за разум чуть не зашёл! Вот тебе за это!

Выливает остатки воды на катающегося по земле брата и, не выдержав, тоже начинает смеяться.

У л а. Ладно, безобразник. Пошутил и будет. (Протягивает брату пустое ведро.) Беги наполняй.

О н и с. (Поднимаясь.) А что сразу я? (Лукаво.) Кто вылил, тот и наполняет.

У л а. (Не менее лукаво.) А вот и нет. По чьей вине вылито, тот наполняет.

О н и с. Кто сказал?

У л а. (Усмехаясь.) Да это всякий знает. У кого хочешь спроси.

О н и с. (Недоверчиво.) Так уж и всякий. Я вот не знаю.

У л а. Теперь знаешь. (Вручает ведро.) Давай. Иначе сказки на ночь больше не дождёшься.

Онис берет из рук Улы ведро и, вопя радостно: «У-у-у-у!», бежит к реке дикими зигзагами, только пятки мелькают. Ула провожает брата насмешливо-любящим взглядом.

У л а. (Смеется.) Осторожней! Не расшибись!

Некоторое время она смотрит на брата – как тот, оказавшись на мостках, силится набрать полное ведро и при этом не сверзиться в воду. Потом снова слышит окрик с рыбацкой лодки.

Й о в а р с. Ула-а-а!

Девушка приглядывается. Все рыбаки, забыв о промысле, смотрят в её сторону, некоторые машут ей руками, а Йоварс, встав во весь свой немалый рост, энергично указывает на неё пальцем. Ула хмурится, прикладывает ладонь ко лбу. До нее не сразу доходит, что указывает Йоварс вовсе не на неё и даже не на Ониса.

Все как один рыбаки смотрят поверх головы Улы, туда, где за склоном расположилась деревня. Ула медленно оборачивается и поднимает голову. Деревни отсюда не видно, но оттуда, где она находится, в небо поднимаются три столба черного дыма.

У л а. Что такое? Пожар? (Оборачивается к воде и – встревоженно.) Онис, бросай ведро и беги сюда! Живо!

Онис, то и дело задирая голову, возвращается к сестре. Он больше не смеется, и то, что он мокрый, придает ему теперь жалкий вид.

О н и с. Что там такое, Ула?

У л а. (Смотрит на столбы дыма.) Не знаю.

О н и с. С мамой все хорошо?

У л а. (Нарочито уверено.) Еще бы! Вот только за тебя, непоседу, волнуется, а в остальном – всё прекрасно. Ты же как пить дать убежал, ничего не сказав. Так ведь?

О н и с. (Виновато.) Умгу.