Мать-одиночка для магната

– Боже правый! Я и не заметил… - он принимает потерю двумя руками и с благодарностью смотрит на меня. - Большое вам спасибо, милая.

Наклонив подбородок, он открывает бумажник. Думает, я стащила деньги? Однако неожиданно в поле моего зрения попадает сложенная пополам фотография.

– Не поверите, но этот снимок моей покойной жены - единственный, - дедушка с любовью смотрит на изображение женщины средних лет. Она кокетливо позирует на фоне моря и пляжа с нежно-розовым песком. - Самая прекрасная женщина стеснялась своей красоты. Глупая. И вечно была недовольна тем, как получалась на фотографиях, - бледную морщинистую кожу окрашивает розовый румянец, и мне становится стыдно за мысль, будто этот прелестный старичок подозревал меня в краже. - Я бы не простил себе, если бы лишился его. Спасибо вам. Большое спасибо.

– Не стоит…

– Могу я как-нибудь вас отблагодарить? Что угодно. Этот портмоне не имел бы ни грамма значимости без моей Офелии.

– Нет-нет, что вы. Мне ничего не нужно. Просто будьте осторожны.

– Это ваш чемодан? - седовласый джентльмен кивает мне за плечо.

– Э-э, да. Мой.

– Вы переезжаете?

– Не совсем.

– Ищете жилье?

Я переминаюсь с ноги на ногу, испытывая неловкость.

– Вроде того…

– Маму обижает папа. Поэтому нам пришлось уйти из дома, а идти некуда, представляете?

В ужасе округлив глаза, я смотрю на разоткровенничавшуюся Машку, театрально всплеснувшую ручками.

– Дочка! - шикаю на говорливую малютку. - Что ты… болтаешь такое?!

Но проказница словно и не слышит меня! Продолжает лепетать:

– Мама ругается с начальником. Злой дяденька ей мало платит.

– Господи, Манюнь!.. - я готова на месте провалиться сквозь землю от стыда.

– Это правда, юная леди? Мне очень жаль, - солидно выглядящий старик вынимает из внутреннего кармашка визитку и, глядя пристально мне в глаза, вручает черно-золотую карточку Маше. Та с любопытством крутит визитку в пальчиках и по слогам читает, что на ней написано. Кирьян И. Гривас. - Обращайтесь, если я вам понадоблюсь, - одним только взглядом, проницательным и понимающим, давит на самое больное. - Я могу помочь вам с жильем и работой. Клянусь честью своей покойной жены, зарплатой вас не обидят, милая.

Клянется честью покойной жены? Кто так выражается в наши дни? Ну точно белая кость.

Могу ли я довериться обещаниям незнакомого старика? Опрометчиво бросить какую-никакую, но стабильную нелюбимую работу ради складной сказки? Я слишком долго в них верила, и даже если этот человек действительно не собирается подставлять меня, не могу по щелчку пальцев избавиться от навязчивых подозрений.

Мир слишком жесток, чтобы опрометчиво облекать доверием чужие слова.

– Всего хорошего, - поджав губы, торопливо произношу и ухожу от незнакомца.

Беру свой чемодан, толкаю парадную дверь и резко стопорю под козырьком, снова и снова прокручивая в голове заманчивое предложение старика.

Делаю глубокий вдох, наполняя легкие ароматом прохлады и свежести. Свободы. Сегодня я поставила точку в двухлетних отношениях.

На улице разыгралась непогода, а у меня нет зонта. Не дай бог Машка простынет.

Глава 1

ВЕРА

- Не шутишь? Арендовал ресторан, чтобы просто… пообедать?

– Клянусь тебе, - смеется Света, расстегивая пуговицы на рабочей рубашке. - Наш менеджер никогда так от счастья еще не светился. Не удивительно, ведь клиент расщедрился на сумасшедшие чаевые. Еще пара таких заходов, и я бы могла купить себе дешевенький немецкий авто.

Я пытаюсь прикинуть, сколько это в цифрах и проглатываю комок откровенной зависти.

Мне бы такие деньжищи пригодились. Квартиру найти, Машке подготовительную школу оплатить, да и вообще…

– Мне стало любопытно, и я погуглила этого типа, - щебечет Света. - Греческий бизнесмен. Несметно богат. Безбожно красив. В общем, мифическое создание. Правда, не холост.

Горестно вздыхает и добавляет:

– Так бы вообще сказка была.

– Счастливая ли сказка с таким расточительным принцем? - добавляю я ложку дегтя.

– Ой, да ладно тебе. Для него это наверняка копейки.

Я закрываю свой шкафчик и перед тем, как выйти в зал, кручусь перед зеркалом, проверяя, как сидит фартук. Снимаю с запястья резинку, собираю волосы в конский хвост и салютую высокой худощавой блондинке.

– Хороших выходных.

Она вдевает маленькое колечко в ноздрю и подмигивает мне. Дресс-код персонала запрещает ношение пирсинга во время смены.

– Спасибо.

Чуть не забыла выложить телефон. Гребцов бы распсиховался, если бы спалил меня с мобильником в зале. Напоследок проверяю наличие пропущенных. Где-то глубоко теплится крошечная надежда на то, что Сережка звонил. Одумался. Раскаивается. Хочет вернуть нас с Манькой домой и не отпускать, не подводить.

Ничего. Уведомлений нет. Наверное, еще спит, или ему настолько фигово с похмелья, что от отвращения ко всему он мечтает забыть собственное имя.

Черт с тобой, Земцов.