Мать-одиночка, или (не)ходите, девки, замуж!

Толпа страждущих вымыть руки выстроилась в коридоре, потому что Ксеня решила, что сейчас самое время принять душ. Душ она, видите ли, хочет принять! Вспотела она! А ничего, что тут пять человек ждут? Ах подождут? Ну погоди, пубертатный человек, я тебе покажу, где раки зимуют!

– Маш, Маша-а-а, Манюняя, – спустя двадцать минут Ксюха протяжно выла возле двери, умоляя принести ей полотенце и трусы. Ну правильно, я вечером все перестирала, а новых махровых друзей повесить забыла. А белье Ксеня не взяла, потому что самой хитрой лисой побежала в ванную, чтобы первой быть значит.

Воспитания ради помучила ее минут пять и отнесла непокорной старшенькой требуемое.

Руки в итоге мыли в моей малометражной кухоньке.

– Ну что, почистили?

Вадим сидел с таким видом, будто он не картошку чистил, а траншеи рыл. Пот со лба течет, руки трясутся, лицо красное – того и гляди инфаркт хватит.

– Почти… – прохрипел он, срезая последнюю шкурку с картофелины.

– По-моему картофан я брала покрупнее…– в сомнении протянул я, глядя на вдвое уменьшившиеся картофелины в кастрюле. – В первый раз что ли?

Парень страдальчески кивнул, и я ухмыльнулась. Ну значит неумеющих готовить в нашем полку прибыло, потому что я хоть и смеюсь, но ничуть не лучше нового знакомого. В принципе картошечка жареная – это единственный продукт, который я могу более-менее сносно приготовить. Хотя нет, сварить тоже могу, но вот за пюре уже не отвечаю. Может быть в комочках, склизкое и серое.

Вот Ксюня у нас поваренок от Бога. Жаль только, что этого поваренка приходится по три часа упрашивать сварганить что-нибудь жутко вкусное. Ну или хотя бы просто мне помочь. Знаю, знаю… опять детский труд, эксплуатация и бла-бла-бла. Вот только меня в детстве учили, что дети должны помогать родителям. Конечно же в меру своих возможностей. Я вот, например, раз уж не могла ничего путного приготовить, включая яичницу, всегда прилежно убиралась в доме и помогала брату Федору с уроками. Эх, давно это было…

– Дальше что? – с опаской спросил Вадим, и поднявшись с видавшей виды табуретки, попятился к двери.

Сбежать надумал что ли? Да скатертью дорога, любезный.

– А дальше мы ее пожарим и достанем с антресолей баночку с огурчиками.

– Маринованными?

– Можно и маринованными. Там и помидорчики есть. Хотите?

Брат на днях приезжал, привез десять банок. Он уже лет восемь живет в деревне. Как женился на своей Аленке, так и живет. Кроме солений они нам и сало, и яйца, и молока коровьего для детей привезли – все свое, так сказать натур продукт.

– Ну…– Вадим помялся ради приличия и вздохнул, – Хочу, если честно. Сто лет ничего такого не ел.

– Welcome to Russia, сынок!

Сынок чуть не подавился, благо было нечем.

Я же, периодически прикрикивая на сорвиголов, чтобы не таскали конфеты со стола, принялась тонко нарезать картошечку. Главное лицом в грязь не ударить. Коронное блюдо нужно на пять с плюсом приготовить. Зачем? А фиг его знает. Надо и все тут. Вдруг пригодится?..

Через полчаса мы все кое-как расселись за небольшим столом и буквально набросились на хрустящие огурчики. А наевшись, развалились на диване совсем позабыв о грабителях.

– Сами мариновали? – с придыханием и некой толикой восторга спросил вдруг Вадим.

Ну что ж делать…пришлось сознаться.

– Да, а кто ж еще? Никто кроме нас.

Парень поцокал языком, что видимо означало крайнюю степень восторга. Мне даже совестно немного стало, но совсем немного и недолго.

– Маша, а вы работаете? Хотя да, странный, наверное, вопрос. У вас же ребенок еще маленький.

– Вообще-то я как раз в поисках. Если честно с таким количеством детей меня не очень-то охотно берут куда-либо…

Вадим улыбнулся и неожиданно серьезно предложил:

– А не хотите ко мне пойти работать? У меня как раз повар на днях отравился.

– Батюшки! Жив ли?

– Да жив-то жив, в больнице сейчас. Но сами понимаете… как-то после такого не очень хочется пробовать его блюда.

– Ясно… – вздохнула я, поднимаясь из-за стола.

Дети уже убежали в комнату играть, а мне предстояло вымыть за всеми посуду.

– Ну и? Так что вы скажете?

– А что я могу сказать? Я же совсем не умею го…

И тут он назвал сумму зарплаты.

– Извините, что перебил. Так что вы там не умеете го..?

– Не умею говорить «нет». А так у меня ведь красный диплом поварского училища и опыт работы в лучших ресторанах столицы. Я же не повар – я художник от кулинарии!

Ох, Маша… про столицы это ты точно зря. Погорячилась. Сказала бы, что работала в каком-нибудь кафе «У Ашота», шаурму вертела, а то ресторан, в столице… А то художник она.

Зато на любое замечание всегда можно ответить – я так вижу.

– Ну и замечательно. Тогда сейчас мы с вами в отдел полиции заглянем, а затем обсудим вашу новую работу. Завтра же сможете приступить?

– Завтра?

Ой мамочки, уже завтра? Да я же не готова совсем. И диплом еще не купила. Ой-ой…

– Да не вопрос. Хотя на завтра у меня и были запланированы дела, но я готова поступиться ими во имя кулинарии! Ибо она, как известно – самое что ни на есть искусство, и только и делает, что требует и требует жертв.

***