Мата Хари. Танец любви и смерти

В молчании они дошли до Сены и побрели по набережной. К вечеру поднялся холодный ветер, пробиравший до костей. Маргарета куталась в шубку, и, придерживая рукой старавшуюся улететь шляпу, отворачивала лицо от резких порывов. Ее спутник опирался на трость, и чувствовалось, что ходьба дается ему с трудом.

— Пожалуй, сейчас не лучшее время для прогулок, — пробормотала она, мечтая оказаться в тепле.

— Ты права, — с видимым облегчением согласился старик. — Тебя проводить?

— Не надо. Доберусь сама. Ты тоже продрог. Передавай привет супруге.

— Непременно.

Едва добравшись до «Гранд-отеля», она жадно выпила две чашки крепкого горячего чаю, потом подумала и проглотила несколько рюмок русской водки. На душе было ужасно противно и тоскливо. Она везде была чужой. Перекати-поле.

Придя в номер, Маргарета почувствовала, что от выпитой на голодный желудок водки кружится голова и подкашиваются ноги. Едва успев стащить с себя платье и скинуть туфли, она рухнула на постель и, забравшись под одеяло, мгновенно уснула. Этой ночью ей снился кошмар — пустая комната с колышущимися стенами из плотного серого тумана, от которых веяло страхом. Она вертела головой по сторонам, но кругом никого не было, хотя ощущение опасности нарастало, будто кто-то подкрадывался ней, невидимый за пеленой.

Утром, сквозь сон, она услышала настойчивый стук в дверь.

— Меня нет дома, — пробормотала она, переворачиваясь на другой бок.

Стук не прекращался, отдаваясь грохотом в разламывающейся от похмелья голове. Ругаясь сквозь зубы на чем свет стоит, Маргарета кое как напялила на себя пеньюар и поплелась посмотреть, кто нарушил ее сон, ударяясь по дороге обо всю встречавшуюся мебель.

— Какого дьявола! — Рявкнула она, распахивая дверь, и упала в чьи-то мягкие объятия, сопровождаемые радостным визгом.

— Какого дьявола… — Ошарашено пробормотала она снова, слабо пытаясь вырваться из плена.

— Мадам Грета, вы меня не узнаете, — услышала она знакомый голос. — Как я рада, что вы нашлись!

— Аннет, — пробормотала хозяйка номера в полном изумлении, совершенно забыв, что ее верная камеристка-горничная-подруга добралась до Парижа раньше нее.

— Конечно, я! Позвольте, я помогу вам лечь в постель. Вы простудились? Месье Гиме сказал, что вы вчера очень продрогли.

Подхватив Маргарету подмышки, она помогла ей добраться до не успевшей еще остыть постели и накрыла одеялом.

— Я сейчас принесу вам завтрак, — радостно защебетала счастливая гостья, приступая к своим так странно прерванным обязанностям, — и позову врача.

— Врача не надо, — со стоном откликнулась жертва похмелья. — Завтрака тоже. Попытайся добыть приличный кофе и лимон. Авось я не умру сегодня, а то будет очень обидно.

— Конечно-конечно! Сейчас все сделаю!

Скинув пальто и шляпку, Анна выскочила из номера, аккуратно прикрыв за собой дверь, а Маргарета блаженно закрыла глаза. Оказывается, она не одна во Вселенной. Надо будет поблагодарить Эмиля. Вчера получилось не очень красиво, но у нее есть время все исправить. Конечно, она пойдет к нему на вечеринку. Тем более, что там будет русский… Интересно, он будет одет в волчью шубу и медвежью шапку?

Возвращение в ее жизнь Анны подействовало на Маргарету наилучшим образом. Она уже не чувствовала себя потерянной в ставшем чужим Париже. Вместе они быстро разобрались с хранившимися на складе вещами, и не прошло недели, как все было готово к отъезду.

Оставшиеся дни Маргарета посвятила посещению знакомых, многие из которых уже не надеялись ее увидеть. Кто-то приезжал к ней в отель. Каждый раз, возвращаясь из города в свою «берлогу», она слышала от Анны, что заходили месье N. и мадам Х., просили передать, что ждут завтра дорогую Мата Хари в гости, и оставляли свои визитные карточки. Последних у Маргареты скопилось огромное количество, и она продолжала аккуратно подклеивать маленькие прямоугольнички в свои альбомы, наравне с вырезками из газет и фотографиями, оставляя потомкам право по этим штрихам угадывать свои мысли и дела.

Две недели пролетели незаметно. Пора было подумать об отъезде, тем более что пароходы теперь заходили не во французские, а в испанские порты, и надо было двадцать шесть часов трястись в поезде до Мадрида, а оттуда в Виго, чтобы получить место на пассажирском судне. Одна радость, что из-за немецких подводных лодок, желающих предпринять морскую прогулку, существенно поубавилось, и с билетами не было проблем. У всех в памяти еще была свежа гибель английской «Лузитании», когда на дно пошло больше тысячи ни в чем не повинных пассажиров.

Через неделю после ее поселения в «Гранд-отеле» в номер постучался один ее старый знакомый, при виде которого Анна вскрикнула от неожиданности.

— Месье Ленуар, — в растерянности проговорила попятившаяся камеристка, глядя на него как на приведение.

— А кто же еще? — Пожал контрразведчик плечами. — Где Мата Хари?

— Вышла… Надолго…

— То есть куда-то уехала?

— Да-да, уехала. Очень далеко. Насовсем…

— Анна, кто там? — Выглянула Маргарета из спальни. — О, это вы, Пьер…