Матабар

Так что, из всех Первородных, Эктас могли застать лишь эльфы, способные без труда разменивать полтысячи лет, а старели лишь к седьмому веку, а их долгожители и вовсе приближались возрастом к тысячелетию. Правда таких, вроде как, после восстания Темного Лорда, не осталось и самый старый из ныне живущих Эльфов — Герцог Абраилал. Будучи одним из четырех Первородных, занимавших кресла Верхней Палаты Парламента, он в этом году встретил свой шестьсот девятнадцатый день рождения.

Арди все это знал благодаря газетам Молиньера, которые Невий использовал в качестве завертки для своих булочек и сандвичей.

— Конечно, дедушка, — не стал спорить Ардан.

— Да-а-а, — протянул старик и причмокнул губами. — ступай сынок, ступай. А мне надо подготовиться.

Легкий укол в области сердца заставил Арди остановиться на лестнице и посмотреть на последнего из Первых Охотников. Сморщенный и сухой, ростом теперь даже меньше Фаруха, почти вросший в свое кресло, он, все же, на мгновение напомнил себя прежнего.

— Подготовиться…к чему, дедушка?

— К охоте, разумеется, сынок, — уголки губ старика изогнулись в беззубой усмешке. — все силки расставлены, ветер дует нам в лицо, добыча еще не знает, что ей уготована судьба жертвы… это будет хорошая охота, сынок. Наше племя оставит следы о ней на Горе Памяти и еще много шагов Духа Ночи мы будем петь песни своим детенышам.

Арди только печально вздохнул и покачал головой. Разум постепенно покидал дедушку, смешивая в его сознании воспоминания, многочисленные сказки и осколки реальности.

— Разумеется, дедушка, — едва сдержав предательский ком в горле, ответил Арди.

— Ступай, сынок. Ступай.

Как и каждый день на протяжении последнего года, Арди ударил себя кулаком по груди, а затем приложил его тыльную сторону ко лбу.

Это был их секретный жест в детстве. И Ардан теперь повторял его каждый раз, когда прощался с дедушкой. Просто на всякий случай… если вдруг это прощание станет их последним.

Но дедушка этого не видел — лишь смотрел куда-то за горизонт, все глубже погружаясь в лабиринты своего уставшего, заслужившего покой сознания.

Закрыв за собой калитку, Арди размялся и, выровняв дыхание, побежал в сторону фермы. Келли, да и сам Полских, когда на последнего снисходило озарение в виде хорошего настроения, они оба предлагали Ардану завести лошадь.

Но, во-первых, хорошая ездовая стоила не меньше дюжины эксов, а во-вторых — что бы он был за охотник, если бы не любил бегать.

Сняв добротные, рабочие ботинки Арди завязал шнурки в узел и перекинул через плечо, после чего побежал вдоль дороги. Через холмы, вдоль лугов, иногда встречая редких попутчиков, он наслаждался тем, как его ноги-лапы легко отталкивались от рыхлой, еще прохладной земли и выкидывали тело вверх — вызывая кратковременное ощущение полета.

Вдыхая ароматы трав, иногда ловя в воздухе нотки запахов, принесенных ветрами с горных лесов, Арди, иногда, переходил с бега на шаг, чтобы немного оттянуть момент, как ему придется оказаться на ферме. Не то, чтобы он не любил работать, просто отец Анны страдал довольно распространенным среди людского племени заболеванием — жлобством и скупердяйством.

Если изначально не договориться на переработки, то о сверхурочных, даже если ты пришел на час раньше, а ушел на… день позже — можно смело забыть. Тимофей Полских найдет тысячу поводов и еще больше причин, чтобы по закону, абсолютно легально — не платить.

Были даже случаи, когда обделенные таким образом ковбои ездили в Дельпас к третейскому судье, но даже тот только разводил руками.

— Ард!

Охотник едва не споткнулся на бегу. Что за привычка у окружающих так беспардонно влезать в его мысли. Но стоило посмотреть на взмыленную лошадь, на побелевшего всадника лет двадцати пяти у которого к седлу оказалось пристегнуты сразу два карабина, как желание спорить отпало.

— Что случилось, Латис? — серьезным тоном спросил Ардан.

— Наши увидели следы волков, — ковбой развернулся в седле и указал на гору, после чего перевел палец чуть восточнее, на холмистые пастбища. — Утром вдевятером уехали к стаду, а сейчас вернулось шестеро.

— А что…

— Подрали, — перебил Латис. — двоих насмерть, еще один вряд ли доживет до ночи.

Ард не сдержался и выругался.

Печально, конечно, но не в первый и далеко не в последний раз охотники, те что, поглупее, либо недостаточно сильные для охоты в лесных разливах, спускались в долину за добычей. С чего бы Латису так переживать.

— Твой оте…

— Мой отец с утра в салуне надирается, — снова перебил Латис. — я в город за подмогой. Нужно собрать всех, кого шериф не забрал в патруль.

Латис уже почти пришпорил коня, как Арди схватил последнего за поводья.

— Ты можешь нормально объяснить, что случилось? — настойчиво попросил охотник. — С чего такой ажиотаж? И зачем тебе остальные?

— Вечные Ангелы, Ард! — выкрикнул Латис. — Анна вместе с кузинами разминулись с нашими и поехали к дальнему спуску с кряжа! К воде!

Сердце Арди пропустило удар. Стада всегда приходили на водопой, а любой лесной охотник прекрасно знал, что самое лучшее место для голодной охоты именно там.