Матабар

— Умная и наблюдательная, да? Отличные качества для таких, как ты. Что же, — хранительница посмотрела на побледневшего мальчика, явно боявшегося не за себя. — я давно не встречала, кровь предателя, таких глупый детей, как этот. Мне даже его жаль. Немного. Так что, раз уж он использовал свой долг ради тебя, будет справедливо, если я использую свой — ради него. Такая услуга, кровь предателя — ни словом, ни делом, ни жестом, ни взглядом, ни письмом, ни намеком, ни рассказом, ни песней, никак ты не сможешь причинить вреда этому дитя, даже если этого будет больше всего другого желать твое сердце, и так буд…

— Я согласна! — прокричала Октана, словно опасаясь, что сидхе может передумать.

— Смеешь перебивать меня, человек⁈ — шипением змеи в высокой траве прозвучали слова и цветы потянулись к ногам Октаны, но вдруг замерли. — За это оскорбление цена вырастет. Помимо сказанного, ты трижды поможешь этому дитя. Первый раз поможешь словом — это будет для тебя легко. Второй раз поможешь имуществом - это сложнее, но ты справишься. Но за оскорбление и за то, что твое нечестивое дыхание загрязнило мой сад, третий раз ты поможешь ему делом и, видят духи, это будет великолепно. Ты согласна?

Октана посмотрела на мальчика. Легенды гласили, что сделки с сидхе и Фае немногим безопаснее для смертного, чем сделки с демонами и, не даст солгать Светлоликий, еще недавно она считала и тех и других — лишь детскими сказками.

Но чтобы помочь своему ребенку… даже если бы перед ней стоял Тот-что-во-Тьме и не отдавал цветок, она бы бросилась ему в глотку! Что ей какая-то сидхе…

— Я согласна.

Сидхе взмахнула рукой и вокруг закружился цветочный танец.

* * *

Арди вновь стоял посреди все той же заснеженной поляны, где встретил странное создание под названием — Октана Человек. Сперва он подумал, что ему померещилось и какая-то из картин с Горы Памяти предстала обликом снежной метели, но затем…

Он сжимал и разжимал пальцы, пытаясь вспомнить ощущение тепла на коже, когда сжимал её ладонь. Теперь же, стоя один, он глупо улыбался тому, что очередное приключение застало его врасплох.

— Но хорошо, что смог ей помочь, — прошептал охотник. — только, надеюсь, госпожа не пожалуется Атта’нха, а та не расскажет Учителю. Он же целый цикл со мной не будет разговаривать, если узнает, что я помог человеку.

И не важно, что помог он не самой Октане, а её детенышу. А даже Эргар, говоря плохо про людей, упоминал лишь их взрослых и самостоятельных особей и никогда — детенышей. Детеныши ни в чем не виноваты… ну, до тех пор, пока не вырастут.

— А странный у неё язык, да? — охотник, почему-то, все никак не мог покинуть эту поляну. — И еще страннее, что я его уже слышал где-то… и даже немного знаю. А еще… еще… новая монархия… что это значит — монархия?

« Спрошу, как законный представитель власти Новой Монархии…»

— А? Что? — обернулся Арди, думая, что услышал ветер. — Эти слова… я где-то уже слышал их.

Охотник уже было привычно отмахнулся от странных мыслей, принадлежащих завтрашнему дню, но не смог. Он сжимал и разжимал ладонь, а по коже текла струйка алой крови — когда он держал Цветок Горного Хрусталя, то порезался немного. Благо, этот цветок ничуть не опасен. Даже наоборот — он лечит сердца и снимает с них наваждения и колдовство.

Что-то всплывало в памяти Арди. Какие-то картины прошлого. Какие-то запахи. Ощущения.

Он прикрыл глаза и начал бережно перелистывать их, словно держал старую, хрупкую книгу.

— Логово? Хижина? Как у Атта’нха, только не изо льда. Из дерева. А где? Пахнет ежевикой… и еще теплом и чем-то… чем-то странным. Травой и землей… мука… это называется мука, да? Но где, — он листал их все быстрее и быстрее в поисках хоть какого-нибудь ориентира, пока не увидел то, что еще недавно казалось ему сном. Высокий каменный обрыв, — Кажется это… Ястребиный Утес? Но таких мест нет в Алькаде, — а на нем лежал камень, выщербленный ветрами и дождями, похожий на… — Попа Прыщавого Огра.

Арди открыл глаза и повернулся на запад.

— Я знаю, где это место… — прошептал он задумчиво. — Но откуда? Я ведь никогда там не был…

Какое-то время охотник стоял на месте, а затем побежал по следу ветра, пахнущего ежевикой и мукой.

А где-то высоко в горах барс, чувствуя, как сказанные им когда-то слова теряют силу, зарычал, завыл и бросился сквозь зарождающуюся бурю.

Глава 14

Арди бежал так быстро, что иногда, казалось, будто его ноги и вовсе не касаются снежного настила. Лишь едва незаметные углубления в форме стопы становились доказательствами, что серая молния, промелькнувшая среди деревьев — не видение или мираж, созданный холодным ветром. В вышине пели птицы, провожая охотника.