Математик Боя. Становление легенды

Мужчина не выдержал и засмеялся. Смеялся долго и заразительно, так, как это часто делал Первый Хокаге. Он смеялся над ними, но совсем не обидно, а как-то даже… по-родному. И это заставило одноклассников совершенно расслабиться. Этот шиноби был на их стороне и на стороне их деревни. Вместе они справятся. Они защитят его.

И они поддержали смех Узумаки.

* * *

Уже глубокой ночью, когда все Узушио укрылось темным одеялом неба, усыпанным узорами звезд, Сенсома Томура стоял на веранде, выходящей из коридора, в котором находились комнаты, выделенные гостям из Листа. Поговорив с Тоширо, оказавшимся неожиданно слишком старым для своего внешнего вида (девяносто три года — не шутка особенно в мире сверхлюдей), без обиняков и «экзаменов», юноши получили свои комнаты, своих служек и свое личное время. Так же Хирузену, как старшему в группе, был вручен свиток с расписаниями всех дозоров Узушио, личным составом охраны Узукаге и предполагаемыми местами прорыва вражеских шиноби.

Это была огромная честь.

— Сенсома-кун, — голос Тоширо раздался из-за спины перерожденного совершенно неожиданно, но тот не вздрогнул, сдержав мимолетный порыв. — Не спится?

— Почти, — юноша усмехнулся, пропуская мужчину (по виду) на веранду. — Сегодня моя очередь заступать в «Ночной Дозор».

— Как у вас все серьезно, — усмехнулся Узукаге, будто сам никогда не охранял важных людей в молодости. — Но это и хорошо. Я хотел поговорить с тобой.

— Именно со мной?

— Именно с тобой. Догадываешься, о чем пойдет речь.

— О ком, если быть точнее, — взгляд перерожденного погрустнел. — Тоширо-сама, вы, конечно, Узукаге и наш клиент, но можно вы не будете разводить какой-нибудь спектакль на тему моих отношений с Наоми? Она справилась, чему я очень рад. Тороки — сильный и хороший муж. Сейчас она счастлива, а тогда я…

— Воспользовался ее чувствами? — продолжил умудренный Узумаки. — Не смеши, Сенсома-кун, ты не делал этого. Скорее уж, ты сжалился над вечно влюбленной девушкой. А потом вам показалось, что это одна большая и крепкая любовь. Ну… тебе показалось меньше, чем ей, насколько я понял. Не забивай голову — я не буду тебя осуждать. Наоборот, я хотел сказать спасибо.

— Хм? — юноша (по виду) вперил в него удивленно-недоверчивый взгляд.

— Ты отпустил ее, — Узукаге просто пожал плечами. — Молодец. Дал ей выбор, в глобальном плане. Если бы Наоми действительно была бы готова пойти ради своих чувств к тебе на все, она бы пошла. В этом все мы — Узумаки. У нас больше получается дружить, чем любить. Я тоже когда-то бегал, и не за одной — ух! Поверь мне, мальчик, твое время еще настанет. Как настанет и час Наоми…

— Ее час, смею заметить, настал чуть больше месяца назад, — напомнил Сенсома.

— Может и да, — Тоширо смотрел на звезды. — А может и нет… Наша жизнь так…

— Непредсказуема, — нашел слово Сенсома, подхватывая мысль. — Этот мир — слишком дурацкая штука для спокойной и размеренной жизни. Всегда может случиться какое-нибудь дерь… Прошу прощения.

Тоширо странно покосился на юношу и спросил:

— Сенсома-кун, сколько тебе лет?

— Много, — рассмеялся юноша (по виду). — Но вообще — двадцать.

— Ты рассуждаешь как… старик, пожалуй. Все же не права было Мито, ох не права.

— Вы про то, что я — второй Мадара? — уточнил перерожденный. — Да нет — права. Просто и Мадара всем кажется просто психом. А ведь он был тем, кто вместе с Хаширамой построил первую из Великих Деревень. Тем, кто всегда хотел мира для всего мира, что для него было особенно трудно с его-то любовью к битвам. Ну и моим учителем тоже был. Не тренером, а учителем. И он многое дал мне. Даже в день своей смерти.

— Что же, тогда моя проблема сейчас почти такая же, как и у Аоба-сана, — усмехнулся Тоширо. — Я не знал Мадару так близко, а потому не могу судить… Точнее — не имею права.

— Но судите, — кивнул Томура. — Судите так же, как судил Хирузен о ваших домах.

— Пойдем, — неожиданно встал Узукаге. — Я еще сомневался в начале разговора, но так опустить в собственную некомпетентность девяностолетнего главу деревни — это надо уметь. Ты достоин великой чести, Сенсома-кун.

— «Если он тоже попросит вырастить какого-нибудь ребенка, я откажусь», — мрачно подумал Сенсома. — «В этот раз точно откажусь.»

Но Тоширо ничего такого просить не стал. Он довольно бодро провел юношу по коридорам резиденции и вывел на улицу. На закономерный вопрос о безопасности сего действия, Узукаге лишь пожал плечами. Ты же рядом. И охраняешь. И Сенсоме пришлось признать неоспоримую правоту этих слов. По ночным улицам Узушио они шли недолго, а вот по темным коридорам, начавшимся с какого-то подвала, расположенного чуть ли не в самом центре селения (оный находился от резиденции на некотором расстоянии), уже пришлось поплутать более получаса.

И, наконец, они пришли.