Математик Боя. Становление легенды

— Этому миру нужен настоящий Бог. Во плоти, — Император устало выдохнул. — Темный Бог, конечно — светлого мир не заслужил. И я дам миру этого Бога. Истинного Бога.

— Джашин… — пронеслось по всем коридорам Анкор Вантиана запретное слово.

Запретное имя.

* * *

— Извините, вы… директор?

Молодой шиноби, носящий жилет токубецу-джонина, поднял взгляд. В данный конкретный момент он чинил одну из парт в классе для бесклановых учеников Академии, и процесс застыл на самом важном моменте, а потому нормально подняться и поприветствовать гостя возможности не было.

— Меня зовут Кен Умино, — отозвался он, прокручивая болт руками, укрепленными чакрой. — И, если честно… я уже не директор. Эту должность теперь занимает…

— Я — Сенсома Томура, — представился, наконец, гость. — Извините, если помешал.

Кен так удивился такому ответу, что за одно мгновение забыл, что проводил починку. Еще секунда, и стол с грохотом упал на пол прямо перед шиноби, но тот, казалось, даже не заметил этого, возбужденно вскочив.

— Вы?! Математик Боя?! Это и правда вы?!

Сенсома слегка смутился, но демонстративно показал пальцем на свой правый глаз. И только потом догадался протянуть Кену документы, выданные ему в резиденции Хокаге.

— Прошу прощения, что сразу не поприветствовал вас как полагается, Сенсома-сама! — склонился Умино. — Я совсем не ожидал, что вы придете посередине учебного дня. Да еще и так тихо…

— Ничего-ничего, — кисло улыбнулся перерожденный. — Я специально зашел без предупреждения — хотел увидеть Академию изнутри такой, какая она есть. Дети тут выглядят… счастливыми. Как вам удалось это сделать? Это же вы, как я понимаю, стали директором сразу после войны?

— Да, это был я, — кивнул Кен. — После смерти господина Второго, меня назначили на эту должность. Не знаю, почему именно я, но господин Третий так решил, и спорить с ним я не имею права. А дети… — тут Умино все же смущенно отвел взгляд. — Ну… я старался не просто тренировать их, но и воспитать. Знаете, в этих понятиях есть большая разница…

— Знаю, — мягко оборвал его Сенсома. — Сам доказывал это Хокаге лично пару часов назад. Ну что же, не проведете мне экскурсию?

За то время, что Сенсома не был в стенах Академии Шиноби Конохи, она не сильно изменилась. Аудитории сменили номера, расписания поменялись, да и преподаватели, вместе с искусством преподавания, стали другими. Во времена детства Сенсомы, здесь из детей делали воинов и шпионов. Шиноби.

Политика Хирузена, в этом плане, отличалась от политики двух первых Хокаге. Если они пытались дать детям возможность обучаться ремеслу шиноби в тишине и покое, то Сарутоби хотел, чтобы каждый ребенок сам выбирал свою судьбу, после того, как научится мало-мальски управлять своей чакрой. Будучи идеалистом, Хирузен верил, что однажды пользователям чакры не придется только сражаться. И именно на детей, взращенных в этой обновленной Академии, он и делал свою ставку.

Хотя за политическими речами, эта суть как-то смазывалась.

— А теперь — прошу — аудитория номер ноль! — Кен гостеприимно открыл дверь перед Сенсомой. И добавил сзади, как только он вошел. — Поздоровайтесь, Сенсома-сама.

Сенсома сделал всего три шага вперед, и оказался в огромной аудитории, на месте лектора. Он судорожно вдохнул, понимая, что пришел сюда ни разу не как ученик, и так же судорожно выдохнул, осознав, какую подляну ему подсунул, с виду, простоватый и добродушный Умино.

Вся аудитория под номером ноль была заполнена детьми. Все они были еще очень юны — от шести до восьми лет. Маленькие, беззащитные, но уже показавшие, что они могут владеть чакрой. Сенсома оказался как раз перед тем самым новым поколением учеников Академии, которое вырастет под его руководством. Среди удивленных и заинтересованных детских лиц мелькнуло и лицо Дая, удивленного, пожалуй, больше всех.

Отступив на шаг и вспомнив о своей давней нелюбви к преподаванию, как к таковому, Сенсома растеряно и даже испуганно заозирался. Его взгляд падал то на разнообразные прически, то на ручки и ножки ребят. Некоторые начали смеяться над сбитым с толку взрослым шиноби, и их смех подхватили другие. Дети, просто дети. Но…

— Вы в порядке, Сенсома-сама? — казалось, Кен уже пожалел о том, что привел нового директора в аудиторию. — Извините, я совсем не знал что вы боитесь…

— Не боюсь, — твердо ответил выпрямившийся Математик Боя.

Он подошел к месту лектора и требовательно постучал по столу кулаком. Аудитория стихла. Все замолчали, ибо давление чакры опытного джонина, мастера сражений, да еще и джинчурики могло заставить замолчать даже взрослых шиноби.

Да — именно шиноби. Вот, что читалось в глазах этих детей. Пускай они были малы и неопытны. Несмышлены и наивны. Но они уже были шиноби. Они уже потеряли кого-то, и они уже решили действовать. В обычных семьях, когда рождается ребенок, способный к контролю чакры, почти всегда все происходит… обычно. Он не развивает этот контроль, потому что не хочет или ему запрещают родители. И он забывает об этом. Становится простым человеком.