Mater Hispania: христианство в Испании в I тысячелетии

2. К славе мученика Викентия будет сказать, что враг препятствовал тому, чтобы его страдание было записано, поэтому мы полностью верим пересказам его деяний, письменной записи которых весьма не желал враг, стыдящийся того, что о его поражении услышат. Злодеям по природе свойственна предусмотрительность: они устраняют свидетельства.

3. Как повествуют ясные, искренние и правдивые слова многих, некогда в Цезаравгусте нечестивому наместнику язычнику Дациану его господа и принцепсы дали желанную возможность выказать свирепость по отношению к христианам. Этого лающего пса, алчного в его нечестивой жестокости, подстегивала собственная ярость. Воодушевляясь своей яростью, он с величайшим бесстыдством набрасывался на епископов, клириков и на всех посвященных людей, которые после искушений дьявола получили больший почет у Бога. Славнейший епископ Валерий и блаженнейший мученик Викентий поспешили явить свой подвиг, веря, что они будут счастливее в мученичестве, получив своими добродетелями и заслугами как можно раньше венец в награду за свою преданность.

4. Но свирепый злодей приказал отвести святых в Валенсию, он видел, что их не могут одолеть пытки, поэтому надеялся, что легче и сильнее одолеют их на мучительном пути увечья, а затем более тяжкие муки: тюрьма, голод, гнет цепей. Он велел, чтобы им на руки и шею надели железный груз и они терпели бы во всех членах смертельные мучения. Множество мук они перенесли во имя своего подвига! Когда Дациан решил, что они уже истощены тяжестью наказания, и испугался, как бы его не укорили за жестокость в случае их смерти, он приказал вывести их из темницы, полагая, что они, столь долго не видя людей, ослабли телом и духом. Однако он не хотел, чтобы они умерли до пыток, которые ему хотелось применить.

5. Увидев их, Дациан испугался, ибо они были невредимы и силы не покинули их. Он вскричал: «Зачем вы давали им в изобилии пищу и питье?» Слепой безумец удивился здоровью тех, кого пас Бог, разгневался он и еще больше озлобился духом, увидев живыми тех, кто его победил, несмотря на его жестокие приказы. Громко змеиным голосом он прошипел: «Что творишь ты, Валерий, во имя благочестия действуя против правителей?»[275] Враг полагал, что, если бы ему удалось смутить и разбить главного, то есть епископа, ему легче было бы сломить также и прочих, послушных епископу верующих.

6. Но Бог желал, чтобы Дациана превзошел человек более низкого служения, чтобы мучитель понял, сколь значителен тот, кто был во главе священства, когда победу одержал даже его служитель, сан которого была меньше. «Почему ты говоришь так тихо? – спросил своего епископа святой Викентий, возмутившись духом, – Почему не возвысишь голос против этого пса? Воскликни громко, почитатель Христа, чтобы божественным громом голоса сокрушить безумца, лающего на святые таинства Божьи! Он – тот ядовитый змий, который возненавидел славу первозданных людей, данную всем и потерянную им. Ненасытный человекоубийца, чтобы убить то, что Бог создал бессмертным, презрев смерть, сам первым вкусил пищу, а затем дал ее другим. Он – тот, кого мы изгоняем из человеческих тел божественным призыванием имени Христа. Пусть он сразится со мной и вступит в бой, если сможет! Тогда он, дерзкий, увидит, что я под пытками могу больше, чем он, когда пытает; он, пытая, сам претерпевает более тяжкое наказание. И я радуюсь, потому что в своих страданиях, я буду отмщен».

7. Воспылал дьявол против христианской веры и, видя себя презираемым, возопил! «Уберите, – сказал Дациан, – этого епископа, а Викентия, более опасного бунтовщика, открыто оскорбляющего наших богов, подвергните пыткам». Дациан приказал подвергнуть Викентия за его смелость еще большим наказаниям, полагая, что пытками он достигнет того, что послужит к его славе: дьявол скорее на себя навлекал то, чем жестоко угрожал, и ему самому предстояло претерпеть кару, которую он уготовал другим. «Привяжите его к дыбе, скрутите члены и растяните все тело, пусть он подвергается страшным мучениям до самого конца».

8. Тогда Дациан засмеялся: «Что скажешь, Викентий? Видишь свое несчастное тело?» А тот с улыбкой ответил: «Это то, чего я всегда желал; никто не поступил со мной столь по-дружески. Только ты ответил на мои желания. Вот я уже в небесных высях и смотрю оттуда вниз на тебя и твоих правителей. He прекращай, дьявол, дышать своей жестокостью; ты доставишь мне славу, если потерпишь поражение в страшной моей казни. Я не хочу, чтобы ты отступал; восстань, дьявол, и беснуйся во всю силу своего злодейства. He преуменьшай мою славу, не вреди моей похвале! Раб Господень готов выдержать все во имя Спасителя, чтобы ты, наказывая меня за преданность, сам был наказан тяжелее».