Войны за Иисуса. Как церковь решала, во что верить

Филипп Дженкинс Войны за Иисуса: Как церковь решала, во что верить

От автора

Я хочу поблагодарить всех моих друзей и коллег из Института изучения религии Бейлорского университета за их помощь и поддержку – особенно Байрона Джонсона, Томми Кидда и Родни Старка.

Я также благодарен людям из Пенсильванского университета: Кристиану Брэди, Баруху Хальперну, Полу Харви, Кит Хьюм, Гари Кнопперсу и Джорджу Реберу.

Я приношу благодарность моему редактору Роджеру Фриту и моему литературному агенту Элайс Чини.

И больше всего я благодарен моей жене Лиз Дженкинс.

Введение

За кого вы почитаете меня?

Однажды Иисус спросил своих учеников: «За кого почитают меня люди?» Те ответили, что об их учителе ходят самые разные слухи: что он пророк, возможно, вернувшийся на землю Илия или Иоанн Креститель. «А вы, – спросил Иисус, – за кого меня почитаете?» (Мф 16:13–15.) На протяжении двух тысячелетий христиане давали разные ответы на этот вопрос. Разумеется, большинство верило в то, что Иисус был человеком, но в то же время Богом, одним из трех лиц Троицы. Он был и Богом, и человеком.

Но такая формулировка порождает больше новых вопросов, чем ответов, поскольку такая «простая» вера в Иисуса Христа вынуждает нас соединять две радикально различные категории бытия. Подобное нарушение границ озадачивает и возмущает верующих нехристиан. Особенно таких строгих монотеистов, как мусульмане и иудеи. И даже сами христиане, которые разделяют эту веру, зачастую не могут ее объяснить с той ясностью, на которой настаивали древние соборы церкви. По тем жестким стандартам буквально всех современных людей (включая многих священнослужителей) за исключением отдельных специалистов можно было бы обвинить в серьезной ереси[1].

Библия не слишком ясно отвечает на вопрос о том, каково соотношение между человеческой и божественной природами во Христе, и различные тексты Писания на эту тему довольно трудно примирить между собой. В Новом Завете Иисус открыто отождествляет себя с Богом: «Я и Отец одно» (Ин 10:29–30), – заявляет он. «Видевший Меня видел Отца» (Ин 14:8–9). В Евангелии от Иоанна Иисус говорит народу: «Вы от нижних, Я от вышних; вы от мира сего, Я не от сего мира» (Ин 8:23). «Прежде нежели был Авраам, – продолжает он, – Я есмь» (Ин 8:58). Слушатели возмущены – и не только потому, что Иисус хвалится тем, что жил еще в глубокой древности. Слова «Я есмь» – ego eimi по-гречески – напоминают о том, что Бог сказал Моисею при неопалимой купине. Лучше было бы передать их так: Я ЕСМЬ. Похоже, Иисус этим и утверждает, что он есть вечный Бог, выведший Израиль из Египта и даже сотворивший этот мир. Неудивительно, что толпа захотела побить Иисуса камнями за богохульство. Таким образом, позднейшие читатели Евангелий должны были привыкнуть к той мысли, что Иисус и Отец одно.

Но если мы, готовые принять эти удивительные утверждения, продолжим читать Евангелие, мы увидим, что Иисус отделяет себя от Отца: «Отец Мой более Меня» (Ин 14:28), – говорит он. Когда Иисус предсказывает конец мира, он добавляет, что точный срок события не известен ни Сыну, ни ангелам, но его знает только Отец (см. Мк 13:32). Если Сын знает меньше, чем Отец, значит, между ними есть отличие.

Что мы имеем в виду, когда говорим: «Христос был одновременно и Богом, и человеком»? Евангелия, несомненно, показывают, что Иисус был человеком: он истекает кровью, он любит и гневается, он умирает в драматичной агонии. Но как нам примирить этот факт с доктриной Воплощения? В самом начале Евангелия от Иоанна Христос отождествлен с Логосом – с Божиим Разумом и его творящим мир Словом:

В начале было Слово [Logos], и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога… И Слово стало плотию, и обитало с нами (см. Ин 1:1–14).

Слово стало плотью, Бог стал человеком. Но какова связь между этим Словом и человеком по имени Иисус? Что означают эти слова Послания к Колоссянам: во Христе «обитает вся полнота Божества телесно» (Кол 2:9)?