Материалы о толстовцах из сборника 'Возвращение памяти'

стремления жить и трудиться не только для себя, но и на удовлетворение мирных потребностей всего общества трудящихся. Мы приветствуем оказанное

Вами доверие к искренности нашего свободного коммунального труда. Но невольно у нас встает вопрос: кому и какая теперь польза от того, что нас земледельцев-коммунаров - лишили весной семян пшеницы и через это лишили возможности обсеменить пшеницей приготовленные поля? Мы искренно трудились и хотим трудиться и для себя, и для нужд общества в таком важном и полезном

для всех деле, как посевы хлеба, и вот нас все же лишили возможности посеять пшеницу на благо себе и людям. Правда, мы посеяли на приготовленной земле другие культуры и не дали земле пустовать. Но еще трудно сказать, как удадутся эти посевы. Подсолнухи, мак, гречиха могут пострадать от летних и осенних морозов и не вызреть. А с пшеницей дело было бы здесь верное. И мы хотим сказать, что если наша жизнь и труд достойны доверия в Ваших глазах, то почему бы РИКу все же не вернуть нам отобранный у нас пшеничный семфонд, чтобы хоть не на этот, так на будущий год мы могли бы приложить свой труд в этом для всех полезном и нужном деле? Земля здесь неплохо родит пшеницу,

зачем же ей пустовать и пропадать нашему желанию приложить свой труд к этому важному и общеполезному делу? Так смотрим мы на этот вопрос и нам трудно усвоить смысл того явления, когда трудящихся земледельцев-коммунаров лишают их природного семфонда. Хотелось бы получить и от Вас ясность и по этому вопросу и по вопросу возврата ранее упомянутого имущества. Наши же желания неизменны: трудиться насколько хватает наших сил и возможностей, т.

е. по нашим способностям удовлетворять мирные потребности свои и всего

трудящегося общества. Члены с/х общины-коммуны "Братский Труд" подписи

20/VII 36 г. * * *

ПИСЬМО К А. И. КЛИБАНОВУ

Уважаемый Александр Ильич! ...Я не буду здесь говорить о всей Вашей книге, а остановлюсь на том, что мне ближе и знакомее - главе "Заметки о толстовцах". Про эти заметки никак нельзя сказать, что они написаны "добрым пером". Здесь явно сквозит желание дискредитировать в глазах читателей последователей учения Л. Толстого, да и

самого Толстого. Научный исследователь здесь куда-то уходит, а автор показывает свои коготочки, раньше спрятанные в мягких лапках. Буду делать

свои замечания в том порядке, как они появлялись по мере чтения Вашей статьи. "Коммуны" - почему-то в кавычках. Это были сельскохозяйственные

объединения с уставом коммун и артелей, зарегистрированным в земельных органах, так что даже для Вас это были коммуны без кавычек. ...В 1932 г. в

Сибири в полном расцвете творческих сил жила большая коммуна (даже

несколько) единомышленников Толстого, социальный состав которой был бедняки, cepедняки и вовсе безземельные, устав ее был зарегистрирован в

земельных органах. Коммуна жила открыто, и если бы Вас действительно интересовали научные исследования жизни последователей Толстого, то лучшего

случая Вам не надо бы и искать. Надо было бы посетить, посмотреть, побеседовать с живыми людьми, постараться их понять. Это не было сделано. Теперь этих людей нет и коммун нет... ...Вы пишете как нечто не подлежащее сомнению, что толстовцы превратили в догму идеи социальной пассивности, "непротивления злу", "нравственного совершенствования" и т. д. И еще, что Толстой высказывался против объединения своих единомышленников в секту. Совершенно верно, Толстой был против секты, но и мы, его последователи, никогда не создавали никакой секты. Если нас называют толстовцами, а иногда

и мы сами говорили так, то это вовсе не значит, что мы - секта, что мы скованы какими-то догматами. Мы руководствуемся не догмами, а разумом. Наше понимание жизни совпадает с пониманием Толстого, мы - его единомышленники, а как же рад был Толстой, встречая на пути единомышленника, как дорожил им; и мы дорожили друг другом, но мы - не секта и не партия. Обвинять Толстого

в социальной пассивности могут только люди, не имеющие представления о Толстом или желающие его опорочить. Вряд ли в 19-м я начале 20-го века был в мире человек, так громко, так активно, так бесстрашно откликавшийся на

все больные вопросы своего народа, да и всего мира, как Толстой.

Распространяться об этом не буду: это достаточно отметил Ленин в своих

статьях о Толстом. Да и каждый, познакомившийся с писаниями Толстого, поймет это сам. Может быть, под социальной пассивностью Вы понимаете то,

что Толстой отрицал политическую борьбу и не принял насильственную

революцию? Да, Толстой не соглашался с такой революцией, но, во всяком случае, не потому, что он не желал блага рабочему народу, все его симпатии были на стороне трудящихся, а потому, что знал, что путь насилия не даст народу то, что ему нужно. Он считал насилие недейственным, не достигающим

цели в борьбе за правду и свободу и, главное, противным человеческому

достоинству. ...Когда шла первая мировая война 1914-1918 годов, война