Материалы сайта Savetibet.ru (без фотографий)

Я считаю, что среди пяти миллиардов человек найдется лишь горстка людей, обладающих искренней, подлинной верой. Разумеется, я не отношу к ним тех людей, которые говорят: «Я — христианин», — лишь на том основании, что их семьи придерживались этой веры, ведь сами они в повседневной жизни не слишком руководствуются христианством. За вычетом этих людей, у нас останется приблизительно один миллиард человек, которые искренне исповедуют свою религию. Это говорит о том, что четыре миллиарда, большинство, относятся к неверующим. Мы должны постараться достучаться до этих людей, до большинства, до четырех миллиардов, чтобы помочь им стать хорошими высоконравственными людьми без опоры на какую-либо религию. Это важно. Что касается сострадания и подобных качеств, то я не считаю воспитание хороших качеств человеческого характера исключительно прерогативой религии. Можно не исповедовать никакой религиозной веры, но быть хорошими, отзывчивыми людьми, обладающими чувством ответственности и желанием сделать этот мир лучше, счастливее. В этом смысле надлежащее образование играет очень важную роль. Средства массовой информации тоже очень важны.

— Нужно ли на собственном опыте пережить то или иное страдание для того, чтобы понять, что это такое и развить в себе сострадание? Например, большинство людей, сидящих в этом зале, не испытывают страданий, связанных с бедностью или политическими репрессиями. Может быть, нам нужно перестать полагаться исключительно на телевизор и газеты и пережить это на собственном опыте? Может быть, это действенный способ избавить нас от апатии?

На начальном этапе, если мы становимся непосредственными участниками каких-либо событий, где есть место страданию, и можем видеть его собственными глазами, то это в большей степени способствует развитию в нас сострадания. Однако о страдании можно размышлять по-разному. Например, как я говорил ранее, сам вид страдающего человека зачастую вызывает в нас сочувствие и сострадание, хотя мы сами не можем непосредственно ощутить страданий этого человека, будь то на уровне ума или тела. Но в таком случае у нас должна быть способность испытать сострадание и к людям, совершающим дурные и вредоносные дела, ведь мы понимаем, что своими делами они накапливают причины и условия, которые в дальнейшем приведут к нежелательным обстоятельствам. Вся разница исключительно во времени. В первом случае мы имеем дело с результатом, с созреванием плода негативного действия, а во втором — существа пока еще не испытывают страдание, но они закладывают причины, которые в дальнейшем приведут их к нему. В этом смысле они также вызывают сострадание.

К тому же, как я говорил ранее, существуют разные формы страданий. Например, то, что мы обычно называем приятными переживаниями, на самом деле является так называемым «страданием из-за перемен». Это происходит от того, что страдание, неудовлетворенность, заложены в самой природе самсарического существования. Когда вы начинаете развивать в себе сострадание на основе вот такого более глубокого понимания страдания, то вам уже нет необходимости на собственном опыте переживать то или иное страдание, для того чтобы подтолкнуть себя к сострадательным поступкам.

— Вы говорите, что под состраданием подразумевается, что мы должны обходиться с другими терпеливо и добросердечно и не причинять им вреда. Но разве сострадание не должно побуждать нас активно помогать нуждающимся — избавлять от страданий тех, кто болен, кто живет в крайней бедности, кто стал жертвой вопиющей несправедливости? Буддизм иногда обвиняют в том, что он глух к страданиям, существующим в обществе. Что вы можете сказать об этом?