Материя

По-прежнему тормозя, кабина пролетела мимо свода Девятого и остановилась лишь под вязью. Затем она наклонилась и задрожала. Джан Серий, касаясь одной рукой пятна на стене лифта около дверей, управляла действиями аппарата. Ноги ее были чуть согнуты в коленях, а тело с легкостью, выдававшей многолетнюю напряженную тренировку, принимало нужную позу в зависимости от движений кабины. Наконец та, перестав трястись, поехала в сторону и вверх, постепенно выравниваясь.

– Мы теперь перемещаемся по вязи, – объяснил Хиппинс Фербину и Холсу.

– Один из аултридианских лифтов засек нарушения, – безмятежно сообщила Джан Серий.

– Вы имеете в виду наше появление, мадам? – спросил Холс.

– Ммм-гм.

– Они преследуют нас, – подтвердил Хиппинс.

– Что? – взвизгнул Фербин, представив, как аултридии захватывают его в плен и вытаскивают из скафандра.

– Это мера предосторожности, – спокойным голосом сказал Хиппинс. – Они попытаются преградить нам путь где-нибудь впереди, когда у нас будет не столь широкий выбор. Но мы к тому времени окажемся вне их досягаемости. Так что не волнуйтесь.

– Как скажете, сударь, – проговорил Холс с долей беспокойства.

– Такое все время случается, – заверил их Хиппинс. – У лифтов достаточно умные мозги – их не так-то просто провести. Иногда они принимают самостоятельные решения. А порой в них заходят люди и отправляются в неразрешенные путешествия. Существуют особые системы безопасности, которые предотвращают столкновения, а потому, если лифт двигается без разрешения, это еще не катастрофа. Скорее, досадная неприятность.

– Вот как? – язвительно сказал Фербин. – Вы уже стали специалистом по нашим домашним делам, да?

– Конечно, – весело ответил Хиппинс. – У нас с кораблем есть лучшие оригинальные спецификации, планы вторичных структур, аккумулированные морфологические карты, полные модели гео-, гидро-, аэро-, биосистем, с самыми полными и актуальными обновлениями. Сейчас я знаю о Сурсамене больше нарисцинов, а они знают почти все.

– И что же это такое, неведомое им? – полюбопытствовал Холс.

– Некоторые подробности, которые не сообщили окты и аултридии. – Хиппинс рассмеялся. – Когда-нибудь они тоже дознаются, но потом. А я уже знаю.

– Например? – спросил Фербин.

– Возьмем то место, куда мы направляемся, – сказал Хиппинс. – Окты проявляют непомерный интерес к Водопаду. Аултридиям он тоже интересен. Высокая степень совпадения. Интригующе. – Голос аватоида звучал недоуменно и восхищенно. – Разве не занятно, как вы думаете? Октские корабли собираются вокруг Сурсамена, а внутри Сурсамена внимание октов сосредотачивается на Хьенг-жаре. Гм. Очень интересно.

У Фербина создалось впечатление, что это существо (то ли бесчувственный аватар богоподобного суперзвездолета одной из Оптим, то ли что-то другое) говорит с самим собой.

– Вот что, господин Хиппинс, – подал голос Холс, – а помочиться в эту штуку можно?

– Да за милую душу! – воскликнул Хиппинс, словно отвечая на тост. – Все используется – ничто не пропадает. Бога ради.

Фербин закатил глаза, хотя и был рад, что Холс этого, вероятно, не видит.

– Это очень кстати…

* * *

– Мы прибыли, – сказала Джан Серий.

Фербин уже успел заснуть. Скафандр, казалось, уменьшил громкость музыки, но, когда Фербин проснулся, снова увеличил ее. Фербин попросил скафандр убрать музыку. Они все еще были окружены жутким лиловым сиянием.

– Хорошая штурманская работа, – сказал Хиппинс.

– Спасибо, – поблагодарила Джан Серий.

– Так что – прыжок?

– Похоже, что так, – согласилась Анаплиан. – Брат, господин Холс, мы не смогли приземлиться там, где хотели. Слишком большое число аултридианских лифтов пытаются блокировать нас, и слишком много дверей закрыто. – Она бросила взгляд на Хиппинса, стоявшего с непроницаемым лицом; аватоид, казалось, утратил доброе расположение духа. – И есть тревожное обстоятельство: в этой части мира действует нечто, способное нарушать протоколы и манипулировать инструкциями в системе данных. – Джан Серий ухмыльнулась, вероятно пытаясь всех приободрить. – Поэтому мы переместились в другую башню, поднялись по ней, а потом спустились в вязь и оказались в тупике. Мы находимся на уровне надпалубки, и выходов тут нет.

– В тупике? – переспросил Фербин. Неужели они никогда не освободятся от мерзкой лиловатой грязи?

– Да. А потому придется прыгать.

– Прыгать?

– Нам сюда, – сказала, поворачиваясь, Джан Серий.

Дверь кабины поднялась, за ней оказалась темнота. Все встали на ноги, протолкнулись через густоватый занавес к выходу – и внезапно освободились от вязкого лилового вещества. Фербин посмотрел на свои руки, грудь и ноги, предполагая, что эта дрянь налипла на скафандр, но, к счастью, от нее не осталось и следа. Он сомневался, что удастся так же легко отделаться от пресловутого запаха.

Они стояли на узкой платформе, освещенной только лиловым сиянием за их спинами; стена наверху изгибалась, повторяя форму лифтовой шахты. Джан Серий посмотрела на свое бедро. Автономник отсоединился и воспарил туда, где дверь уходила в корпус кабины.