Материя

– Будь так добр, поясни свою мысль, – ровным голосом велел ему тил Лоэсп, откидываясь на спинку стула.

Воллирд был высоким сухощавым смугловатым человеком с сосредоточенным лицом, которое могло – как в эту минуту – принимать почти высокомерное выражение. Обычно он смотрел на мир из-под надбровных дуг, склонив голову. Взгляд его нельзя было назвать ни робким, ни застенчивым – скорее чуть настороженным и недоверчивым, но прежде всего насмешливым, лукавым и расчетливым. Его глаза, казалось, надежно скрывались под защитой этих покровительствующих бровей, потихоньку оценивая слабости и уязвимые места собеседника: Воллирд выбирал момент для удара.

Баэрт был полной противоположностью ему: светлокожий, невысокий, коренастый, временами он казался чуть ли не ребенком, хотя из обоих именно он становился совершенно неуправляемым, если в нем начинала играть кровь.

Оба исполняли любые приказы тила Лоэспа, а это и было самое главное. Хотя сейчас они, конечно, приказа как раз не исполнили. За последние годы тил Лоэсп давал им всевозможные деликатные поручения – устранить кого-нибудь либо устрашить. Воллирд и Баэрт зарекомендовали себя надежными, заслуживающими доверия людьми и пока что его не подводили. Однако тил Лоэсп беспокоился, что вкус к убийствам в конце концов возьмет у них верх над послушанием. Приходилось задумываться над тем, кто поможет избавиться от этих двоих, если окажется, что неприятностей от них больше, чем пользы. У тила Лоэспа имелось несколько кандидатов, но самые жестокие выглядели слишком ненадежными, а самые приличные – слишком робкими.

– Господин Селтис признался во всем, – сказал Воллирд. – По его словам, прибывший туда ранее господин настаивал, чтобы главный схоласт связался с живущим в этом дворце братом названного господина и сообщил ему об обстоятельствах смерти их отца и опасностях, которым может подвергнуться названый брат. У главного схоласта не было времени исполнить эту просьбу, однако мне отчетливо показалось, что он весьма озабочен случившимся и при первой же возможности непременно сообщит об этом любому солдату или бойцу милиции. Поэтому мы отвели его на крышу под тем предлогом, что хотим увидеть место, откуда бежал разыскиваемый господин, и сбросили его вниз. Схоластерикам мы сказали, что он спрыгнул сам, и при этом смотрели на них с глубоко потрясенным видом.

Баэрт посмотрел на своего подельника:

– Я предлагал оставить его в живых, только язык вырвать.

Воллирд вздохнул:

– Но он мог бы написать что-нибудь.

Баэрта эти слова не убедили.

– Переломать ему остальные пальцы, и все.

– А если бы он взял ручку в зубы? – раздраженно поинтересовался Воллирд.

– Тогда…

– Он засунул бы перо себе в задницу, – громко сказал Воллирд. – Или нашел бы другой способ, если, конечно, был таким отчаянным. По-моему, был. – Он посмотрел на тила Лоэспа. – Ладно, мертв – и точка.

Тил Лоэсп задумался.

– Ну что ж, – сказал он, – согласен, вы поступили по обстоятельствам. Но меня беспокоит, что у нас появилась схоластерия, полная оскорбленных схоластов.

– Ну, с этим справиться несложно, – сказал Воллирд. – Их там немало, но они очень кстати собраны в одном месте и охраняются. И все такие мягкие, как детская черепушка, – могу поклясться.

– Опять согласен. Но у них есть родители, братья, связи. Лучше всего, если новый главный схоласт не даст им воли и заставит молчать.

Воллирда эти слова не убедили.

– Самое надежное – когда человек замолчал навсегда, ваше превосходительство.

Тил Лоэсп посмотрел на Воллирда:

– Да ты, Воллирд, мастер афоризмов.

– Только при большой нужде, тил Лоэсп, – ответил тот, не отводя взгляда. – Я не перебарщиваю.

Тил Лоэсп видел: эти двое убеждены, что убийство всех схоластов в Анджринхе покончит с вопросом о том, видели они Фербина, живого и в бегах, или нет. Фербин. Живой. Вполне в духе этого слабоумного везучего идиота – не получил в сражении ни царапинки, несколько раз счастливо избежал плена. Но все же тил Лоэсп сомневался, что дело только в Фербиновом везении. Он подозревал, что слуга принца, некто Хубрис Холс, обладал хитростью, которой явно не хватало его господину.

Воллирд и Баэрт полагали, что все решится простым устранением тех, кто видел принца, положит конец проблеме – самый простой, солдатский способ. Ни один из них не понимал, что такая хирургия может вызвать новые осложнения и нежелательные последствия. Нынешняя проблема была маленьким нарывом на пальце: проколи его – и получишь мгновенное облегчение. Но предусмотрительный доктор знает, что это может привести к более серьезному заболеванию, вызвать инфекцию, которая парализует руку целиком и будет угрожать жизни всего тела. Иногда благоразумнее всего наложить целительную мазь или охлаждающую примочку, и нарыв понемногу пройдет. Такое лечение медленнее, но оно не столь рискованно, не оставляет шрамов – и может оказаться более эффективным.