Материя

Уталтифул, великий замерин, представлял интересы нарисцинов на Сурсамене и той системе, куда входила эта планета, а потому (по условиям мандата, полученного от Генерального Совета галактики) являлся практически неограниченным правителем обеих. Сейчас он совершал долгое путешествие к далекой планете, откуда происходил его вид, — на 3044-й Великий Нерест Вечноживой королевы. По пути Уталтифул неожиданно встретил генерального директора Мортанвельдской Стратегической миссии в Третичном Гулианском Столбе: та наносила визит вежливости скромному, но, безусловно, влиятельному Мортанвельдскому посольству на Сурсамене. Встреча произошла на Третьей Экваториальной Транзитной Станции, высоко над темной, изрытой зеленовато-синими оспинами поверхностью Сурсамена.

Нарисцины были насекомоподобным видом; замерин имел шесть конечностей и кератиновый щиток. Его темное пятисегментное тело длиной чуть более полутора метров (не считая стебельков и со втянутой мандибулой) было украшено имплантированными самоцветами и прожилками драгоценных металлов, оснащено дополнительным сенсорным аппаратом и многочисленными голопроекторами, которые воспроизводили несметное число медалей, наград, знаков отличия и различия — Уталтифул удостоился их за долгие годы службы, — и некоторым количеством легкого оружия, в основном церемониального.

Великого замерина сопровождала группа соплеменников, одетых не столь впечатляюще и чуть поменьше размером. Еще они были бесполыми, если можно так сказать. Они двигались по гулким, заполненным паутиной жизнеобеспечения пространствам транзитной станции, построившись клином, на острие которого находился великий замерин.

Мортанвельды были иглокожими акважителями. Генеральный директор представляла собой матовую сферу диаметром около метра, окруженную колючими наростами разной толщины, всевозможных пастельных тонов. Большинство колючек сейчас были завиты либо же собраны сзади, что делало ее внешность компактной и обтекаемой. Среду своего обитания она носила с собой в сверкающей серебристо-синей обертке, где мембраны и поля удерживали ее родную океаническую жидкость. На ней было несколько крученых ожерелий, браслетов и колец. Ее сопровождали трое помощников более плотного сложения. Они тащили на себе столько всякого оборудования, что казались закованными в броню.

Транзитная станция представляла собой среду с микрогравитацией и повышенным давлением, которое создавалось слегка разогретой смесью водорода с кислородом. Паутина вездесущих волокон жизнеобеспечения имела цветовую, обонятельную и текстурную кодировку, а также другие маркеры — для тех, кто собрался бы ими воспользоваться. Пользователь находил нужную нить в пучке и присасывался к ней, чтобы получить нужное для жизни: кислород, хлор, соленую воду — что угодно. Система могла удовлетворять потребности любого существа, только если оно облачалось в скафандр или шлем. Но это было наилучшим из компромиссных решений, доступным ее создателям-нарисцинам.

— ГД Шоум! Мой дорогой друг. Какая радость, что нашим путям довелось пересечься!

Великий замерин изъяснялся, пощелкивая мандибулой и испуская струи феромонов; генеральный директор понимала нарисцинский довольно хорошо без искусственного толмача, но все же для верности полагалась на вживленное в ее нервную систему кольцо-переводчик. Великий замерин же, как и большинство нарисцинов, избегал чужих языков из принципиальных соображений и ради удобства, а потому в разговоре целиком полагался на узлы-трансляторы.

— Великий замерин, всегда рада вас видеть.

Произошел официальный обмен запахами и пакетированными молекулами воды. Сопровождающие с обеих сторон тщательно собрали приветственные послания, не только из вежливости, но и для помещения в архив.

— Утли. — Генеральный директор Шоум перешла на неофициальное обращение и подплыла к нарисцину, протягивая ему колючку-манипулу.

Великий замерин щелкнул мандибулами, выражая удовольствие, и пожал протянутую конечность свой передней ногой. Затем он повернул голову и сказал своим помощникам:

— Можете отдохнуть, дети.

Он выпустил в их сторону облачко запахов, выражавших поощрение и теплоту. Вспышкой цвета на колючках Шоум подала такой же знак своим сопровождающим и настроила свой коммуникационный браслет на приватную беседу, прерываемую при получении экстренных депеш. Два официальных лица медленно поплыли по паутине жизнеобеспечения к массивному круглому окну, смотревшему на планету.

— Вы есть в добром здравии? — спросила Шоум.

— В превосходном! — ответил великий замерин. — Нас переполняет радость оттого, что мы приглашены на Великий Нерест Вечноживой королевы.

— Как это замечательно! Вы будете состязаться за право участвовать в спаривании?